Живем одним днем?

Мне лично не довелось видеть, но говорят, что некоторые руководители школ отправились в пешие походы, как ходоки в давние времена, только вместо котомки для подаяний надевают майки и футболки, на которых размещают объявления о поисках учителей математики, физики, химии и других предметников.

А одна вильнюсская директриса школы, не обладая соответствующей физической подготовкой, прогуливается с собакой в черте столицы, прикрепив заманчивое приглашение к ошейнику домашнего питомца. Администрация педагогических учреждений решила таким образом завлекать специалистов не от чрезмерной игривости, а от отчаяния. На сегодня в школах не хватает более 600 учителей, при том, что количество учебных заведений и, соответственно, учеников из года в год снижается. Этим прискорбным обстоятельством объясняется идея министерства по укрупнению школ. Однако, как говорит одна моя знакомая, реформой онo лишь ставят телегу впереди лошади.

Если вспомнить начальные преобразования наших школ, то реформаторы должны честно признать, что сделав уроки по точным и естественным наукам необязательными и позволив семи-восьмиклассникам выбирать профильное обучение (естественно, многие предпочли гуманитарное, как более легкое, не требующее заучивания), они уже вырастили целое поколение бакалавров и докторантов (это те, кто пошел учиться в вузы, а не на производство), готовых трудиться в социальное сфере и желательно на руководящей должности. При этом требования к учителям, которых бюрократы порой воспринимают как рядовых работников сферы услуг, растут с появлением на посту каждого нового министра со своей командой. Не говорю уж о целой армии проверяющих и контролирующих, ряды которой постоянно пополняют только что выпорхнувшие из университетов специалисты неконкретных наук.

По-моему, у нас в последнее время наметился серьезный перекос роста управленцев и специалистов виртуальных услуг по сравнению с теми, кто по роду деятельности работает с конкретными людьми. Будь то педагоги или полицейские, которых не хватает около полутора тысяч. Не случайно политики заводят уже разговоры о привлечении в сферу охраны порядка выходцев из азиатских и арабских стран. Можно было бы найти кандидатов поближе и к тому же со схожим менталитетом, но для таких созданы дополнительные преграды службами миграции.

К слову, поспешная перекройка школьной системы образования, коснувшаяся не только учеников многострадальных школ нацменьшинств, но и учреждений с государственным языком обучения, где из программ безжалостно вычеркиваются классики литовской литературы и искусства, вводятся новые предметы обучения «жизненным навыкам», которые собираются прививать разработчики науки из числа высокопоставленных либералов, приведет к дальнейшему резкому снижению качества образования. Все более-менее толковые учителя уйдут преподавать в частные школы, где зарплата немного выше, а класс из 10-15 учеников гораздо более восприимчив к знаниям. К тому же в таких школах откровенно игнорируют так называемую программу «вовлеченности», когда основное внимание учителя на общем уроке уделяется ребенку со специфическими возможностями, а учеников не заставляют постигать науку гендерных разнообразий).

Создается впечатление, что идеологи преобразований в образовании, медицине, охране правопорядка живут буквально одним днем, не задумываясь, как затеянные ими реформы откликнутся через пару десятков лет.

А вот новый министр социальной защиты Витаутас Шилинскас, в отличие от тех министров, которым по долгу службы нужно задумываться о будущем, озаботился настоящим, правда, с прицелом на будущее. Заботу о настоящем, по его мнению, следует прежде всего проявить по отношению к банкам, инвестиционным фондам и другим финансовым инструментам. Они, как стало недавно известно, терпят немалый ущерб из-за своей доверчивости к жуликам разных мастей, повадившимся похищать хранящиеся в банках деньги рядовых трудящихся. Чтобы не было утечек из банковских сейфов, министр внес на рассмотрение властей проект по изменению второй ступени пенсионных накоплений. Суть изменений состоит в том, чтобы ограничить права вкладчиков при попытках изъять накопленное. Выцарапать из банков собственные деньги, если поправки будут приняты, удастся лишь в случае тяжелой болезни. Не так-то просто будет и выйти из накопительной системы. Можно, правда, приостановить перевод денег, но только через 10 лет. Эта идея очень нравится финансовым учреждениям, но почему-то совсем не по душе профсоюзам, увидевшим в ней признаки откровенной дискриминации нынешних работников.

Впрочем, далеко не всех тружеников интересует сегодня вопрос накопительных пенсий. Многим из них маячит перспектива остаться не только без базовой пенсии, но и без зарплаты. Мы, люди старшего поколения, помним, как прекратили существование практически все предприятия тяжелой промышленности, а их работники отправились на заработки в европейские страны. Долго держались на плаву текстильные предприятия, чью продукцию охотно приобретали в Европе. Но вот пришли новости о прекращении работы вильнюсской фабрики «Спарта», заморожены счета до объявления процедуры банкротства нашей былой гордости - «Утянос трикотажаc», уволили сотни работников каунасские, алитусские, шяуляйские текстильные и трикотажные комбинаты. Не только потому, что не выдержали конкуренции с продукцией стран Азии. Там, где думали о завтрашнем дне и искали выход (например, в Словении) сумели при поддержке государства удержать позиции на европейском рынке.

Кому должны сказать «спасибо» транспортные предприятия, которые из-за близорукости властей практически вытеснены на обочины дорог поляками, чехами, турками? Пока наши политики занимались скандалами в узком кругу, решая кого послать и как бы не продешевить с креслом еврокомиссара, при этом не раздражая высшее европейское начальство своими требованиями, другие члены ЕС боролись за интересы своих фермеров. Не обращая внимания на «зеленую повестку», бились за сохранение приоритетов сельского хозяйства, сражались за каждую национальную буренку. Они полагают, что молоко и масло еще очень долго сохранятся в рационе их граждан. А наши власти витают в облаках, мечтая кормить нас жуками и червяками.

Обыватель.