Свобода или императив ?

Очередная неудачная попытка соцлибералов подправить конституцию всколыхнула интерес к очень спорной теме

К вопросу о том, надо ли наделять избирателей возможностью отзыва своих избранников.

В частности, по ней высказался бывший председатель Конституционного суда Эгидиюс Курис, принявший участие в Интернет-конференции, устроенной порталом DELFI.

В этом давнем споре схлестываются два политолого-юридических принципа – свободного мандата и императивного мандата.

Принцип императивного мандата, который еще до Артураса Паулаускаса активно пропагандировал Виктор Успаских, зиждется на симпатичной на слух и на первый взгляд декларации о том, что депутат и вообще – политик, оказавшийся в сфере власти посредством процедуры избрания (президент, мэр, член муниципального совета), потому и называется «слугой народа», что он должен нести ответственность перед ним за данные обещания и качество своей работы. А потому должна быть предусмотрена процедура, позволяющая его отозвать, не дожидаясь срока каденции, если он "не оправдал доверия".

Вроде бы все логично и справедливо в такой постановке вопроса. Только вот возникает вопрос, почему же этот принцип на практике распространен в мире гораздо меньше, чем принцип свободного мандата, отрицающий практику отзыва избранных должностных лиц до истечения срока полномочий, за исключением крайних случаев ( утрата работоспособности, уголовное преступление и т.п.)?

«Всякий императивный мандат недействителен», - говорит конституция Франции (ст. 27). «Каждый член парламента, - говорится в конституции Италии, - представляет нацию и не может быть связан с обязующим мандатом при выполнении своих функций» (ст. 67). Депутаты Бундестага, говорится в Основном законе ФРГ, являются «представителями всего народа, не связаны приказами или поручениями и подчиняются лишь своей совести» (абз.1 ст.38). Не связаны императивным мандатом и члены испанских кортесов (ч. 2 ст. 67), ни члены британского парламента. Свобода мандата призвана практически во всей Европе, в том числе и в новой конституции России, Казахстана, Армении, Грузии…

Несравненно уже пространство действия императивного принципа. Примечательно при этом, что в Западном мире он действует в основном на уровне муниципального управления (около трети американских штатов, Япония), либо в странах, которые трудно причислить к демократическому сообществу (Китай, Куба, Вьетнам).

Любопытно, что право отзыва парламентариев существовало и в СССР, и в России на протяжении их коммунистической истории. В России он был введен декретом ВЦИК в 1917 году, затем детально был прописан в советских законах 1959-61 годов и вновь зафиксирован в брежневской конституции 1978 года. Аналогичная практика существовала во всех социалистических странах, что выдавалось как доказательство торжества «народной демократии» в пику буржуазной. Другое дело что о практике практического применения такого права что-то не было слышно (по крайней мере – в СССР).

В 1993 такое право в России на уровне Верховного Совета (Думы) было ликвидировано. Правда, оно сохранилось на муниципальном уровне в некоторых субъектах Федерации. На Украине право отзыва действует на уровне Верховной Рады Автономной Республики Крым и местных советов.

Аргументы, которые политология приводит в защиту свободных мандатов, можно свести к следующим тезисам. Первое – в этом гарантия от того, что депутат не должен стать заложником обязательств перед избирателями определенного региона, что позволит ему смотреть на проблемы с высоты общегосударственного полета. Второе – при имеративном мандате возникает опасность стать ставленником бизнеса, олигархов, «групп интересов». Третье – опасение за свой мандат будет мешать ему сосредосточиться на работе и больше думать о том, чтобы «произвести хорошее впечатление». И четвертый – сознание того, что избранники идут на продолжительный срок повышает ответственность избирателя на выборах, заставляет его серьезно подумать, кому отдать предпочтение.

Думается, что взятие на вооружение принципа императивного мандата при тоталитарных или полутоталитарных режимах объяснялось тем, что парламенты типа Верховного Совета СССР были чистой фикцией – побрякушками, которые никто – ни сверху, ни снизу всерьез не воспринимал. И поэтому всем было по фиг до депутатов, избираемых со стопроцентным участем. А если даже кому-то в голову бы и ударило, чтобы организовать «недоверие», то у власти были отработанные механизмы пресечения таких «инициатив» на корню.

И все же тот факт, что во многих странах право отзыва применяется на низовом – муниципальном уровне, видимо, не случайный и имеет рациональную основу. Мне кажется, что резон здесь прежде всего в том, что у депутата самоуправления гораздо более узкий и конкретный круг задач – ведь его работа не связана с разработкой законодательства, а направлена на решение конкректных вопросов местного управления. И если он, будучи инженером, обещал, к примеру, заняться очистными сооружениями, то нет ничего дурного в том, чтобы быть связанным таким обязательством. Другое дело, если он придет в парламент страны и будет упорно требовать такие сооружения для своего города, в то время, как они более нужны совсем в другом месте.

При этом важно и то, что на муниципальном уровне избранники гораздо ближе к избирателям, их легче проконтролировать. А , следовательно, с них проще и спросить.

И еще одно соображение – наличие возможности процедуры отзыва, вероятно, способствовало бы пробуждению большего интереса людей к политике. Глядишь, сравнивая способность своего влияния на местное управление, граждане более пристально стали бы присматриваться и к тем, кого делегируют на четыре года.

Впрочем, то, что предложил А.Паулаускас на этот раз, это скорей пародия на принцип императивного мандата. Его рецепт если и расширяет права, то не избирателей, а президента. Ведь в его поправках к конституции всего лишь предусматривается возможность инициировать проведение референдума, на котором народ мог бы бить челом к монаршей воле президента распустить парламент. А уж захочет ли глава государства это сделать – по его усмотрению.

Владимир Троицкий