Почему истина об обязательном налоге на здравоохранение пугает нашу власть?

Как поступают нормальные люди, если возникает спор по важному вопросу? Пытаются докопаться до истины.

А что думать, если кто-то избегает такой попытки? Вывод напрашивается: он хочет скрыть истину. А почему консерваторы выступают против обращения в Конституционный суд по вопросу об обязательном налоге на здравоохранение?

Почему? Ведь истина станет известна, разве можно выступать против нее? На то и истина и - Конституционный суд, чтобы ее вещать.

Премьер объясняет свое нежелание так: если парламент обратится в Конституционный суд, то на время этого процесса остановится действие исследуемого закона, и в бюджет не удастся собрать сотни миллионов литов. Но, кажется, премьер чего-то не договаривает. Процесс ведь закончится, и недостающее соберут. Однако, естественно, может случиться казус: соберут не все, что хотел бы премьер, если Конституционный суд признает незаконным сбор обязательного налога на здравоохранение с тех, кто не работает, а именно этот вопрос и стремится выяснить оппозиция. И если это случится, то надежды правительства на миллионы литов неимущих действительно рухнут.

Сам премьер говорил о сотнях тысяч тех, кого огорошила новость об обязательности оплаты за условные услуги здравоохранения, даже если ими и не думали пользоваться – в виде обязательного налога на здравоохранение. Вот и складываются те сотни миллионов литов.

Но все же если Конституционный суд действительно решит, что несправедливо заставлять безработных и, возможно, какие-то другие группы населения платить этот налог, то это и будет истина. Как будет истиной и обратное решение, которое спасло бы правительство. Но консерваторам она не нужна. Или они не верят такой высокой инстанции, определяющей соответствие Основному закону страны тех или иных решений? Однако более высокой инстанции нет, если, конечно, консерваторы не считают сами себя носителями высшей истины.

Однако объяснение поведения премьера может быть и в другом. Если бы он знал, что прав, то даже обрадовался бы стремлению оппозиции обратиться в Конституционный суд. И посмеивался бы, как посмеивается, когда ему кажется, что оппонент сказал глупость, и мысленно потирал бы руки в ожидании поражения оппозиции. Но он сопротивляется, требуя прекратить попытки обратиться в Конституционный суд. И его поддерживает спикер, призывающая правящую коалицию объединиться, чтобы оппозиции не удалось продвинуть в парламенте решение об обращении в Конституционный суд.

Наверное, власть знает, где слабое место, и хочет его скрыть. Вот ведь и институт свободного рынка предлагает правительству решение, к которому фактически подталкивает оппозиция. По мнению института, обязательный налог на здравоохранение обязаны платить лишь те, кто работает по трудовому договору. А остальные должны сами решить, застраховаться ли с помощью этого налога или платить каждый раз за лечение, за процедуры по прейскуранту больниц и поликлиник.

Итак, почему правительству истина не нужна? Потому что она для него опасна, если окажется не той, какую хотели бы консерваторы, - ограничит возможность латать бюджет за счет простого народа. Правительство уже обожглось на другом решении Конституционного суда, который пришел к выводу, что работающим пенсионерам нельзя сокращать пенсии больше, чем другим пенсионерам. А это означает, что придется вынуть руку из кармана пожилых людей, чей опыт и знания пока еще востребованы обществом. И власти придется искать другие способы наполнения бюджета. Но не только сокращать и отнимать, а и стимулировать бизнес, производство, инициативу жителей страны. Это, понятно, гораздо труднее. Тут квалификация должна быть покруче.

Егор БУРЧАЛОВ.