Чистые духом поднимаются на Эверест

В эту самую минуту, когда вы читаете номер "Экспресс-недели", 1000 альпинистов из разных стран мира штурмуют Эверест. Всего две – три недели в году - в апреле, мае и октябре - высочайшая вершина мира поддается смельчакам. Затем в Гималаях портится погода, и штурм вершины становится невозможным. Что стоит за словами "покорить Эверест"?

За гранью возможного

С давних пор Эверест был окутан ореолом загадочности. Много лет попытки покорить вершину заканчивались неудачей, и только в 1953 г. на Эверест поднялись участники английской экспедиции. К началу восьмидесятых число покоривших вершину незначительно превышало число погибших на склонах Матери богов. Восхождение на вершину занимает около двух месяцев, включая время на акклиматизацию и разбивку лагерей. При этом гора постоянно испытывает человека на прочность. Первое испытание, которое она посылает, начинается уже на высоте 5200 метров: горная болезнь с тошнотой, рвотой, кашлем, головокружением, обмороками. Тем, кто прошел испытание высотой, предстоит преодолеть угрозы пострашнее: альпинисты должны быть готовы к ветру, скорость которого достигает 200 км в час и который срывает человека со скалы, к ночному морозу до - 60º, к тому, что во время тяжелого подъема они потеряют 10-15 кг веса.

Впервые литовец Владас Виткаускас покорил Эверест в 1993 году. Тогда покорителей этой вершины во всем мире было меньше, чем покорителей космоса. В 2003 году его рекорд в Литве повторил Саулюс Вилюс. На сегодня Эверест покорился лишь четверым литовцам. Владас Виткаускас входит в сотню альпинистов мира, покоривших все 7 высочайших вершин семи континентов: Эверест (Азия - 8848 м), Эльбрус (Европа - 5642 м), Мак-Кинли (Северная Америка - 6194 м), Аконкагуа (Южная Америка - 6968 м), Килиманджаро (Африка - 5895 м), Винсон (Антарктида - 4897 м) и пик Костюшко в Австралии (2228 м).

В горы - от отчаяния
В.Виткаускас пришел в альпинизм в 20 лет – в такие годы некоторые альпинисты обычно уже имеют за плечами многолетний опыт восхождений и степени кандидатов в мастера спорта. У Владаса же за спиной был лишь непосильный детский труд, да перенапряжение от занятий спортом, подорвавшие здоровье, и тяжелые болезни. Правда, были еще закалка и грандиозное упорство. Как ни странно, но именно болезни, мешавшие вести нормальный образ жизни, не позволявшие полноценно учиться, привели студента Каунасского политехнического института Владаса Виткаускаса в горы.

- Я больше от отчаяния пошел, когда прочитал объявление о приеме в туристическую секцию студентов. Вот, думаю, природа, палатки, буду лучше себя чувствовать. Первое путешествие совершил летом 1973 года в Заилийский Алатау на Тянь-Шане - это в Киргизии, неподалеку от Иссык-Куля. Впечатления были космические - настоящее потрясение. Там я прекрасно себя чувствовал. Мне тогда было важно понять, что я могу: рюкзак тяжелый нести, костры разжигать, на леднике стоять, кашу сварить. В горах появилась вера, что я могу все. Конечно, когда хорошо себя чувствуешь, тебя тянет в горы снова и снова. Но после возвращения вновь наваливаются болезни - воспаление суставов и пр. Но я понял, что именно в горах я оживаю, и 10 лет таскал тяжелый рюкзак, занимаясь горным туризмом. А когда уперся в потолок - тогдашние правила разрешали горным туристам подниматься в горы на высоту до 6 километров, я решился перейти в альпинизм. Неофициально я поднимался и выше 6 тысяч и даже ночевал выше. Принять такую высоту дано немногим.

Гибель - это всегда ошибка

В Литве в 70-е годы люди уже занимались альпинизмом, существовали традиции. По тогдашним правилам опыт туриста в альпинизме не засчитывался. А ведь у Владаса был грандиозный опыт выживания в экстремальных условиях.

- Горный турист в те времена должен каждой клеточкой, как волк, чувствовать ситуацию: какая температура, какие облака, какой будет погода, - говорит Владас. - Связи нет, рассчитывать на помощь не приходилось. Туризм - это выживание. К тому же тогда мы сами шили спецодежду, если брезент доставали, - это был подарок. Пуховиков не было. Ты сам был и поваром, и врачом, и портным, и метеорологом. Так что я пришел в альпинизм с багажом собственного опыта. Вот только справки от врачей о состоянии здоровья получить было сложно: у меня были проблемы с почками, суставами, глазами, ушами, головой, позвоночником, сердцем.

Владаса манила высота, ослепительно белые, невероятно красивые вершины. К тому же, как ни парадоксально, на высоте он чувствовал себя лучше, чем другие. Первые годы было страшно: трудно было привыкнуть к гибели товарищей, кровавым носилкам.

- Гибель - это всегда ошибка самого погибшего, - уверен Владас. - Соскользнувшая нога, сломавшиеся кошка (металлические приспособления для передвижения по льду) или ледоруб, пурга, лавина - это лишь усугубляющие ситуацию факторы. Причины несчастья всегда две: это мысли, с которыми идут в горы, и незнание или несоблюдение законов гор. Если я иду, чтобы любой ценой быть первым, то тогда и условия для несчастного случая созданы. Еще важны вера, положительный настрой.

Так сложилось, что штурмовать самую высокую вершину мира Владас решился в сорок лет. Он постепенно набирал высоту, стремясь все выше и выше. За спиной были Памир, Тянь-Шань, Кавказ.

После Эльбруса можно умирать

Эльбрус - одна из самых посещаемых гор мира и, увы, одна из самых смертоносных: абсолютное большинство погибших не сорвалось в пропасть, а замерзло. Люди гибнут, застигнутые внезапной непогодой или сбиваясь в тумане с пути. Эльбрус коварен и не терпит легкого к нему отношения. На вершине этого потухшего вулкана - ветер, холод, у человека дефицит кислорода достигает 60%, сгущается кровь и учащается пульс.

- Когда я в первый раз готовился подняться на Эльбрус, мне не было 30, - вспоминает Владас. – При подготовке к штурму Гималаев я жил на его склоне на высоте 4 километров и за неделю 5 раз поднимался на обе вершины. Было лето, погода благоприятствовала. До этого несколько раз поднимался и зимой. Многие, впервые поднимаясь на Эльбрус, говорят, что после покорения такой горы можно и умирать. Потом поднимаются и понимают, что не хочется умирать, что есть еще и другие вершины.

В 1992 году американский литовец Алекс Бартулис смог получить разрешение от имени США на восхождение на Эверест. Однако международную литовскую экспедицию спонсировать было некому: моя средняя зарплата - 20 долларов, а смета экспедиции – 250 тысяч долларов. Откуда было взять тогда в Литве такие деньги? Никто не верил в успех и всерьез не готовился. Тем не менее, экспедиция состоялась, но ее участникам не удалось даже подняться на высоту 8 тысяч: литовцы опоздали - наступила осень, появился ветер.

Болезни были посланы не случайно

- После той экспедиции я пересмотрел всю свою жизнь и понял, что все в ней было не случайно, - говорит В.Виткаускас, - и здоровье я подорвал только для того, чтобы попасть в горы. И все, что мне казалось самым большим несчастьем - болезни, развод и прочее, было ради гор.

Из предыдущей экспедиции только у Владаса и молодого врача из Латвии Айварса Боярса осталось желание подняться на Эверест. На отдельную экспедицию им рассчитывать не приходилось, и они решили присоединиться к кому-нибудь.

- Я думал, что должен использовать свои возможности и сделать то, чего пока никто сегодня в Литве не может - совершить восхождение. А восхождение на Эверест для страны - как первый полет в космос. У нас с Айварсом уже были забронированы билеты в столицу королевства Непал, когда мы решили подняться на Эльбрус. Стоял февраль, и Эльбрус был покрыт огромными ледниками: ледопады, трещины. Лед зимой - как стекло, очень жесткий. Есть даже такой термин - бутылочный лед. Мы встретились на ледниках Эльбруса на высоте 4 километра, переночевали. Утром был ветер, но светило солнце. Айварс с друзьями вышел раньше. Гора стеклянная, холодно. Когда я нагнал их на высоте 5 тысяч метров, они уже были за бугром и что-то мне кричали. Я понял, что что-то случилось. Когда подошел, увидел Айварса, лежащего с пробитой головой. Он шел первым, и никто не видел, как он упал. Он пролетел метров 150. Мне стало понятно, что надежды нет. И вдруг такая тяжесть навалилась, такие безнадежность, тоска и безысходность! Наверное, больше такого в жизни я не испытывал.

В Катманду я полетел с 500 долларов в кармане, а чтобы попасть в экспедицию, надо было заплатить 40 - 42 тысячи долларов. И тут мне помогла вера в то, что это восхождение - самая важная моя работа, которую я должен совершить. Я уже знал всю эту кухню, контакты у меня там уже были. Я попросил новозеландцев - самых известных в мире восходителей - взять меня в базовый лагерь Эвереста хоть посудомойщиком, хоть носильщиком - кем угодно! Но они спрашивали, как быть с теми, кто платит 40 тысяч? Существуют правила - чтобы подняться на Эверест, надо быть участником экспедиции, платить налоги и т.д. Я бился как рыба об лед. Связался с американцем, который мне оставил свои палатки и снаряжение. Друзья смогли под большие проценты получить для меня кредит в 5 тысяч долларов. Невероятно, но в Катманду, где средний годовой доход на человека был 200 долларов, я заработал тысячу долларов! В конце концов, когда все экспедиции были уже в горах, когда, казалось, никаких надежд не оставалось, руководители непальской женской экспедиции, организованной ради того, чтобы первая непальская женщина поднялась на Эверест, согласились взять меня фотографом за 7 тысяч.

Эверест таит много трагедий

- Когда я приехал в лагерь, основная группа из моей экспедиции уже три недели была в горах: мне еще на пяти тысячах было плохо, а они уже собирались ставить палатки на высоте 8 тысяч метров. Ночи на Эвересте жуткие - нечеловеческий холод и тьма. Несчастий при восхождениях бывает много: случилась трагедия и в нашей экспедиции. Первая женщина из Непала поднялась на Эверест, но вот вниз спуститься уже не смогла. Ни один из ее пяти спутников не мог ей помочь, хотя это были сильные альпинисты, неоднократно побывавшие на Эвересте. Но на этой высоте ты вряд ли можешь помочь другому и не имеешь права ждать помощи от других. Если ты сам не можешь идти, ты умрешь. Давление в три-четыре раза ниже, чем на равнине. Воздуха не хватает. Эверест - это близко к космосу. У руководителя группы пропала координация движений. И все понимали: кто не доберется до палатки на 8 тысячах, тот солнца в жизни не увидит. 10 мая, когда поднимался я, на вершине было еще несколько человек из других экспедиций - кто-то спускался, кто-то взбирался. При спуске один раз упал в трещину - удалось на руках задержаться. Свыше восьми километров почти нереально поднять ноги на лед - это было невероятно тяжело, но мне удалось лечь на лед. Потом поскользнулся, почти как Айварс, но тоже чудом удержался с помощью ледоруба. На третьи сутки спустился в базовый лагерь. Рядом была экспедиция из России - предложили чай. Я взял чашку, а доктор из Минска как закричит: какой тебе чай, у тебя пальцы все отморожены! Концы фаланг были белыми, как снег, а я их совсем не чувствовал.

На вершине Эвереста я оставил фотографию Айварса - символически он все-таки поднялся вместе со мной. Оставил янтарики из Литвы - благодарность горе за то, что она приняла меня, и водрузил литовский флаг. Был там у меня еще один флаг, который потом со мной побывал на семи самых высоких вершинах мира.

Кругосветка «Семь вершин

Когда Владас вернулся, его огорчили набежавшие проценты на кредит - 6% ежемесячно, а за каждый просроченный день - чуть ли не до 20%. Однако кредиторы, простив проценты, торопили только с возвращением долга. Через пару месяцев 20 тысяч литов выделило государство. Вскоре Владасу пришла в голову идея занести литовский флаг, побывавший на Эвересте, на все 7 высочайших вершин мира. Такого флага не было еще ни у одного государства! За последующие неполные три года Владас сумел подняться на все 7 вершин, еще раз взошел на Эльбрус.

Экспедицию в 2002 году в честь 200-летия выдающегося соотечественника - географа, минеролога, естествоведа и путешественника, национального героя Чили Игнотаса Домейки Владас Виткаускас считает своей "лебединой песнью" в горных делах. Владас взошел на вулканический горный хребет Кордильера Домейко в Андах. А потом фотографии В.Виткаускаса, экспонаты из его экспедиции выставлялись на выставке UNESCO в Париже. Сегодня на счету Владаса Виткаускаса 50 фотоэкспозиций - воспоминания о горах. Рассказывая свою необыкновенную историю, Владас восклицает: "Это была настоящая жизнь!"

Елена Юркявичене, журналист "Экспресс-недели"