Шарунас Лекис: "Кабмин действует хаотично"

Справедлива ли критика большинства граждан в отношении действующего правительства, стоило ли Литве ввязываться в конфликт с Китаем и можно ли утверждать, что Вильнюс несет часть ответственности за происходящее в Беларуси? На эти вопросы «Экспресс-недели» ответил профессор, декан факультета политических наук и дипломатии Университета Витаутаса Великого Шарунас ЛЕКИС.

– Последние рейтинги говорят о том, что уровень доверия к правительству упал до рекордно низких отметок. Если верить агентству Vilmorus, сегодня положительно к кабинету министров относятся всего 17,3 % респондентов, Ингриду Шимоните на посту премьера также хотят видеть лишь около 17 % опрошенных. За год результат ухудшился в два раза. Это справедливая оценка? Спад популярности продолжится?

– Кажется, правительство почти достигло дна, но им еще есть куда падать. В конце концов, они не делают ничего, чтобы переломить эту ситуацию. Скорее, напротив. Не знаю, кто им советует, кто отвечает за связь с общественностью, стратегию по коммуникации с обществом, но очевидно, что советуют не лучшим образом… Самым непопулярным правительством за годы независимости был кабинет министров, который в 2008-2012 годах возглавлял консерватор Андрюс Кубилюс. Следует напомнить, что И. Шимоните в то время занимала пост главы Минфина. Трудно было представить, что кто-то может «потеснить» А. Кубилюса, но, похоже, консерваторам и либералам это удалось. Избиратели относятся к ним хуже, чем во время кризиса 2009-2011 годов, когда было очень непросто.

– Глядя на противоречивые действия кабмина, можно подумать, что у правящей верхушки и премьера есть какой-то план, что на непопулярные, конфликтные и далеко не всегда логичные шаги они идут сознательно. Может, здесь заложены какой-то алгоритм и стратегия?

– Ах, если бы… К сожалению, нет. Действия кабмина хаотичны. Здесь нет логики – правительство просто не знает, что делать. Это даже нельзя назвать ошибками – это непоследовательные шаги. Принято, что одно действие должно следовать за другим, но в нашем случае закономерность и логичность отсутствуют. Поступки противоречат друг другу. Объяснить это сложно… Ты можешь спросить у кабмина, чего они хотят достичь, сделав тот или иной шаг, в ответ тебе, если отбросить всю воду, говорят, что это процесс ради процесса. Иными словами, получается, что результат для нынешней власти не так важен. Это касается всех обсуждаемых тем и болевых точек – от Паспорта возможностей, до политики в отношении Китая и Беларуси.

– Ваш коллега политолог Бернарас Ивановас считает, что в настроениях общества произошел важный перелом. По его мнению, правительство, как и правящие партии, в первую очередь консерваторы, падает в глазах представителей крупного бизнеса, владельцев магазинов крупных торговых сетей, промышленников, которые традиционно были к ним благосклонны. В обозримом будущем это серьезно скажется на положении партий, так как позиция бизнес-элит волнует их больше, нежели широкие слои населения. Согласны ли вы с такой оценкой?

– Это связано с Китаем и Беларусью. Мне даже странно, что бизнес и крупные промышленные круги достаточно демонстрировали благосклонность, молчали, не заостряли внимание на проблемных аспектах, но сейчас все переменилось. В целом лично мне и после выборов было понятно, что с таким правительством каши не сваришь. Во-первых, у львиной доли людей нет никакого опыта. Во-вторых, правительство демонстрирует радикализм. Сейчас идет разрушение системы публичной администрации, то есть государственного управления. Они не могут нормально управлять страной, так как нет инструментов управления. Могут лишь администрировать. Довольно грустно наблюдать за тем, как на базе министерств создаются какие-то рабочие группы, возглавляемые клерками, у которых еще молоко на губах не обсохло, и они что-то с умным видом решают…

– Как вы оцениваете внешнеполитические пертурбации? Скандал с транзитом белорусских удобрений, удар по литовским предприятиям, в том числе государственным, из-за возможных американских санкций, кризис в отношениях с Китаем…

– Что касается транзита и Беларуси. Это искусственный кризис, так как реальной проблемы не было. Скандальным является сам факт, что кабинет министров настаивал и выбивал введение санкций у США, которые бьют непосредственно по Литве. Власти считали и считают, что внедрение американских рестрикций важнее интересов собственных же субъектов (Клайпедского порта, Литовских железных дорог, трудящихся в широком смысле слова). Государство должно представлять интересы своих граждан. Что они думали об этой ситуации? Социология говорит, что большинство жителей не поддерживает линию правительства в отношении Беларуси. Зачем в таком случае это делается? Либо кабинет министров выступает в роли провокатора, либо они ведут себя как самодуры.

Предыдущее правительство приложило немало усилий, чтобы поток удобрений был сохранен, чтобы их не переориентировали на Россию или Латвию, которая была готова замкнуть их на себе. Сейчас власти поступают с точностью до наоборот – наносят вред своим же субъектам. Вместо этого они говорят о помощи бизнесу, о субсидиях, которые должны покрыть часть потерь, из бюджета, но они забывают, что предприятия и наполняют этот бюджет деньгами. Таким образом, все проблемы и свои же огрехи они перекладывают на плечи налогоплательщиков. Расплачиваться и нести ответственность приходится всем нам, а они никакой ответственности за свои действия не несут.

– После остановки белорусского транзита показатели Литовских железных дорог и Клайпедского морского порта поползут вниз. И, как говорят экономисты, потери будут исчисляться сотнями миллионов евро. Не приведет ли такая ситуация в перспективе к приватизации порта и железнодорожной системы?

– Все может быть. С уверенностью можно сказать, что на госкомпании это хорошо не скажется. Если груз не повезут Литовские железные дороги, инициативу могут перехватить частные предприятия. Конечно, если не будет принят закон, который запретит белорусский транзит как данность.

Пока явных предпосылок к такому развитию событий нет. Почву никто не зондировал, публично такие заявления не звучали, но когда мы говорим об этом правительстве, нужно четко понимать, что личный интерес присутствует. В качестве примера можно привести недавнюю историю с санаторием «Пушинас» в Паланге. Вообще я должен сказать, что попытки решить свои частные проблемы за счет государственного имущества типичны для консерваторов и либеральных сил. В итоге общественное добро переходит в частные руки, но это не означает, что управляется лучше.

– Как мы знаем, все шаги на региональной и международной арене, которые позволяет себе нынешняя власть, обусловлены новой «ценностной внешней политикой». Как вы относитесь к содержанию этого замысловатого определения?

– Это какая-то несуразица. Думаю, что этот термин используется неправильно. По логике, ценностная политика должна была бы быть универсальна. В таком случае Литва как государство должна была бы предъявлять единые требования к партнерам и другим странам. Сегодня правительство заявляет, что принципиально не общается с Китаем, Беларусью, Россией, так как они не соответствуют нашим запросам о демократии. Хорошо, принимается. Но тогда эти критерии должны применяться ко всем. Если развиваем и поддерживаем отношения только с демократическими странами, почему Минск и Пекин стали эксклюзивными игроками? Если государство хочет исповедовать озвученные им принципы, почему И. Шимоните едет в Объединенные Арабские Эмираты и ведет переговоры с их лидерами? Почему Литва терпимо и вполне дружественно настроена по отношению к Ильхаму Алиеву и Реджепу Эрдогану – президентам Азербайджана и Турции, но Владимир Путин, Александр Лукашенко и Си Цзиньпин для нее неприемлемы? Почему никто не осуждал президента Далю Грибаускайте, когда она поехала с официальным визитом в Катар? Почему все абсолютно спокойно реагировали на визит экс-главы МИД Линаса Линкявичюса в Тегеран? О какой ценностной внешней политике мы говорим?

К моему глубокому сожалению, сегодня правящие во главе с консерваторами прервали традиции нашей внешней политики, которая основывалась на принципе добрососедства. Внешняя политика была предметом консенсуса. Такая внешняя политика была заложена отцами-основателями республики. Сегодня никакой ценностной внешней политики нет. Ценностная политика – это действия, во главе которых стоят интересы государства и общества…

– Что касается добрососедства, правильно ли Литва ведет себя, выстраивая отношения с Беларусью так, как это происходит сейчас?

– Литва загнала себя в угол еще год назад. Государство ограничило для себя возможность маневра. Беларусь, как подарок, упала в руки Владимиру Путину и он его с благодарностью принял. Хотя Россия, по сути, особо ничего для этого не делала… Если смотреть в ретроспективе, Литва взяла на себя инициативу в публичных осуждениях, критике и т. п. Привело ли это к результату? К тому, о котором я упомянул выше. Теперь Беларусь явно зацепилась за Россию, Россия же чувствует себя уверенно, ее позиции в регионе усилились, за счет Беларуси у нее есть преимущество перед странами НАТО в отношении Украины. Международному сообществу это не нравится, но с такой ситуацией в области безопасности приходится мириться. Именно Литва, на мой взгляд, приложила руку к этому кризису, но ответственность за это положение никто брать на себя не хочет. Сейчас разбираться должен кто-то другой, и мы видим, что это происходит. Поверх наших голов о правилах игры будут договариваться Байден и Путин. Может быть, вместе с Брюсселем. Мы же как субъекты вычеркнуты из этих телодвижений.

Чего мы добились своей «активностью» в отношении Беларуси? Стало ли ее общество более свободным, а государство более демократическим? Сохранилась и приумножилась ли в стране независимая и свободная пресса, правозащитные организации? Нет. А до августа 2020 г. они там были. Мало, но все-таки существовали. За что мы боролись? Вопрос риторический.

– Известно, что общество Китайской Республики неоднородно. По сути, там, как в Штатах, двухпартийная модель управления. Сегодня у власти находится Демократическая прогрессивная партия, выступающая за отделение острова от материкового Китая, с другой стороны, ей оппонирует традиционная консервативная партия Гоминьдан, чьи лидеры видят Тайвань как автономию с широкими правами в составе Китая. Время от времени избиратели отдают симпатии то одним, то другим. Иными словами, если власть и президентский пост республики вновь перейдут к представителю Гоминьдана, тайванцы сами могут дипломатично отказаться от поддержки литовцев по вопросу независимости острова. Неужели в нашем МИД нет аналитиков и специалистов по Дальнему Востоку, которые могли бы донести эту информацию министру и премьеру, чтобы те учли сопутствующие риски?

– С одной стороны, аналитики есть, но их мало. Во-вторых, если посмотреть на структуру литовского МИД, то ведомственный анализ практически исчез. Во всех странах департамент стратегии и планирования на базе внешнеполитических ведомств является одной из самых главных структур. Так работают министерства в Германии, в Великобритании, во Франции… У нас он фактически отсутствует – существует только на бумаге. Это результат многолетней политики. Сейчас даже те люди, которые понимают и могут дать свою оценку ситуации как специалисты, ничего не говорят. Точнее, их просто не спрашивают. Во главу угла ставят политические решения. Разве кадровые дипломаты не понимают, что решения по Тайваню являются нарушением двухстороннего договора Китая и Литвы? Согласно документам, начиная с 1991 г., Литва признает и уважает территориальную целостность Китая, включая принадлежность Тайваня. Получается, что мы сами пренебрегаем нормами международного права. Мы создаем право неправовым способом.

Денис КИШИНЕВСКИЙ, «Экспресс-неделя».

Фото: sakharovcenter-vdu.eu.