Андрюс Кубилюс: "Мне не нравится термин "ночные реформы"

Премьер-министр Литвы делится с "Экспресс-неделей" своим видением ситуации в стране, мыслями о нацменьшинствах, об отношениях с Россией и о многом другом

- Мы прошли период рецессии, - считает Андрюс Кубилюс. - Нам удалось преодолеть сложную финансовую ситуацию, удалось создать почву для выхода из кризиса, и сегодня мы уже видим положительные перемены на макроуровне. Конечно, пока этот рост на макроуровне дойдет до каждого кармана, пройдет еще некоторое время, но я думаю, что этот год будет позитивным. Мы не хотим строить иллюзий, но твердая почва для оптимизма есть.

- Насчет оптимизма. Многие бизнесмены критикуют так называемую "ночную реформу", когда были сняты различные льготы, поднят НДС, увеличены налоги. Как вы считаете сегодня, принесла ли она все-таки ожидаемые результаты?

- Мне не нравится этот термин - "ночные реформы": мы тогда скорее имели "ночную оппозицию", из-за пустых дискуссий с которой засиживались до полуночи. Но тогда и позже мы приняли очень серьезные меры, которые позволили экономике страны не рухнуть в условиях самой глубокой мировой рецессии, к которой мы не были готовы из-за не очень правильной политики властей до кризиса - до 2008 года. Мы сделали то, что сделали и наши соседи в Эстонии и Латвии, и все три страны сегодня могут констатировать, что все это было абсолютно правильно. Эти меры стабилизировали финансовую ситуацию - уже наблюдается рост, и то, что мы делали два года назад, сейчас повторяют во всей Европе. Когда я был с визитом в Лондоне, британский премьер-министр Камерон интересовался у меня, как нам удалось все это пройти. Мы знаем проблемы юга Европы, Греции, Испании - они сейчас делают то же самое, что делали мы, но с опозданием на два года.

- Кстати, вы обещали вывести миллиард литов из теневой экономики. Что-то удалось сделать?

- Есть большие перемены в работе таможни, пограничников, есть ротация кадров, другие перемены. Сейчас вводим кассовые аппараты на рынках, принимаем другие меры. Перед каждой структурой поставлены свои задачи, определены цифры, которых они должны достичь. Данные за январь удовлетворяют - наш план на этот месяц не только выполнен, но и перевыполнен.

- Некоторые политики критикуют правительство за то, что в комплексе мер по пополнению бюджета не появились так называемый налог на богатство и налог на недвижимость... Тут будут какие-то перемены?

- Я за введение этих налогов, но для этого нужна широкая договоренность между парламентскими партиями, чтобы не случилось так, что системные перемены принимаются одним парламентом и отменяются другим… Но я думаю, что нам нужны эти законы, чтобы богатые проявили большую солидарность с бедными. Особенно необходим налог на недвижимость - он нужен для стабилизации всей финансовой системы.

- Вот острый вопрос от пенсионеров, который постоянно задают нашему еженедельнику: будут ли возвращены на прежний уровень и компенсированы сокращенные в прошлом году пенсии?

- Действие закона, регламентировавшего снижение пенсий, заканчивается в последний день 2011 года, после чего пенсии будут возвращены на прежний уровень. Еще в июле прошлого года мы разработали и утвердили концепцию компенсаций уменьшенных пенсий. Уже подготовлены проекты законов о порядке их выплаты: они будут представлены на рассмотрение в Сейм на весенней парламентской сессии. В первую очередь сокращение пенсий будет компенсировано пенсионерам старшего возраста и тем, кто из-за временного снижения доходов в финансовом плане пострадал больше всех. Но весь этот процесс, конечно же, зависит от того, как будет расти экономика, от уровня государственного долга, каково будет состояние нашей финансовой системы: не появятся ли какие-то новые финансовые проблемы. Мы должны учитывать все это, чтобы дети и внуки наших пенсионеров не оказались в еще худшей ситуации.

- Хотелось бы узнать от вас, как говорится, из первых уст, почему власти Литвы так активно противятся тому, чтобы в "польских" районах висели таблички на польском языке? Кому станет легче, если эти таблички будут сняты? Почему некоторые политики навязывают преподавание в школах нацменьшинств еще нескольких предметов на литовском языке?

- Все национальности должны быть интегрированы в жизнь страны. Если мы не договоримся об интеграции, то и стабильности в стране не будет. При этом государство заботится о правах нацменьшинств. В Литве живут 240 тыс. из 10 млн. поляков, проживающих за границами Польши. При этом всего за границами Польши работают 160 польских школ. Сколько из них в Литве? У нас более 60 польских и 30 смешанных школ с польскими классами - в чем же тут ущемление? Я ратую за то, чтобы все дети в Литве хорошо знали литовский и английский, а, возможно, и немецкий языки. Но для того, чтобы русские или поляки Литвы выучили литовский язык, нужно создать условия, поэтому и нужно усиленное его изучение.

- Что ж, ваша точка зрения ясна, хотя процент поступления в вузы выпускников польских и русских школ не меньше, чем выпускников литовских школ. Вот еще один резонансный вопрос - о стратегической цели Литвы добиться энергетической независимости к 2020 году. Насколько реальны такие планы?

- Для этого необходимо проводить в жизнь европейскую политику по созданию открытого либерального энергетического рынка - как в торговле электроэнергией, так и в торговле газом. Европейские директивы как раз и направлены на создание такого рынка с возможностями всех альтернатив. Эти директивы очень важны для нас, и они еще раз были подтверждены две недели назад на саммите Евросоюза в Брюсселе. Мы сегодня делаем все, чтобы такая европейская энергетическая стратегия в Литве и в других странах Балтии была воплощена в жизнь как можно быстрее. Результатом этого станет то, что все поставщики, все игроки, действующие на нашем энергетическом рынке, должны будут работать в условиях рыночной конкуренции, чего сегодня нет. И некоторым поставщикам на сегодняшний монопольный рынок достаточно трудно перестроиться и привыкнуть к мысли, что у нас будет конкуренция, будет рынок.

- Да, но поставщик-то пока один - "Газпром". А существует ли зависимость от него? Он же не отказывается поставлять газ...

- Энергетическая независимость Литвы, как и других европейских стран, является очень важной основой и экономической, и политической независимости. Мы, как и другие европейские страны, подразумеваем под такой независимостью уменьшение зависимости от одного поставщика. За газ мы платим примерно на 30% больше, чем за такой же газ платят потребители Германии. Это потому, что у немцев есть альтернатива - они покупают газ на рынке. Поэтому "Газпром" должен считаться с рынком. Других претензий к "Газпрому", кроме непомерно высоких цен, у нас нет. Кроме того, мы хотим иметь альтернативные поставки - и это наше внутреннее дело. Когда есть монополия, то независимо от того, кто именно этот монополист, проигрывает получатель услуг, товаров, потому что он должен платить столько, сколько диктует монополист.

Цены на газ на мировых рынках тесно связаны с ценами на нефть, но сейчас ситуация очень сильно меняется, потому что на западных рынках появился довольно дешевый сжиженный газ. Американцы начали производить так называемый сланцевый газ, что сразу создало очень большой поток сжиженного газа, и это отражается не только на нашем, но и на мировом газовом рынке. Мы воплощаем в жизнь политику, которая позволила бы нам проводить активную конкуренцию, положила конец монопольным поставкам. И в конце концов, это позволило бы нашим потребителям получить наиболее подходящую цену на газ.

- И все же, как может стимулировать конкуренцию внедрение пресловутого третьего энергопакета ЕС, предусматривающего отделение газопроводов от поставщика? Конкуренции-то пока нет. Как она возникнет?

- Есть два источника конкуренции. И об этом говорилось в заключении саммита Европейского союза. Во-первых, очень важно, что Евросоюз поставил целью до 2015 года ликвидировать энергетические острова, не связанные с европейскими рынками: очень серьезно планируется соединение наших линий электропередач и газопроводов со странами Скандинавии, Финляндии, Швеции. Во-вторых, мы планируем построить терминал для дешевого сжиженного газа.

- Тогда почему этот третий пакет пока не внедряют Латвия и Эстония?

- Латвия и Эстония тоже планируют это - мы говорили с ними на эту тему, но в плане конкретных действий мы на несколько шагов впереди. Я думаю, что мы приняли правильное решение, потому что если ничего не менять, останешься с монопольными поставками. И альтернатива никогда не появится, если не будет воплощен в жизнь этот третий пакет, который создает равные конкурентные условия для всех поставщиков газа.

- Все же есть ощущение политических подходов к некоторым экономическим решениям. Например, закрытие газопровода "Дружба" в Литве называют политическим решением, но при этом Литва дважды продавала "Мажейкю нафту" под лозунгом Бабилюса "Ивана к трубе не допустим" - пусть без нефти, лишь бы не российской компании…

- Не мы выбирали польскую компанию, а компания "Юкос", у которой появились политические проблемы в Москве - Ходорковский и его команда сами выбирали, кому продать "Мажейкю нафту" и за какую цену. Ведь "Юкос" владел большинством акций, и они выбрали компанию, которая дала больше денег. И то, что из-за такого решения компании "Юкос" в Москве приняли политическое решение закрыть нефтепровод, я думаю, является ошибкой, потому что в энергетике и в других экономических делах нужно искать разумные экономические решения. Что касается того, что мы не хотели российскую компанию, то вы делаете неправильные обобщения. Американскую компанию мы выбирали в 1989 году, чтобы не появилась какая-нибудь монополия. То есть, если в одном конце российские компании поставляют нефть, то в другом конце должны быть какие-то альтернативные собственники и возможности поставок. Но потом, я хочу напомнить, та же компания "Вильямс" продала свои активы российской компании "Юкос". Мне тогда удалось встретиться с Михаилом Ходорковским и его командой, и мы были довольны их работой. Так что обвинение, что мы против российского капитала, российских компаний, не совсем верно.

- Дочерняя компания "Юкоса" "Yukos International UK BV", которой американцы в 2002 году, как говорят, на "тайной вечере" за спиной у правительства Литвы продали "Мажейкю нафту", была уже не российской, а международной. И все-таки Литва в отличие от других стран Балтии почему-то постоянно пребывает в состоянии конфронтации с Россией, предъявляя ей претензии и формируя в общественном мнении образ восточного соседа как образ врага. Что мешает двум странам выстраивать отношения?

- Я думаю, что вы делаете неправильные выводы - у нас очень хорошие отношения. Я сам встречался с премьер-министром Путиным, у нас состоялся очень хороший разговор по самым разным вопросам. Мы говорили обо всем - об энергетике, истории, сталинских преступлениях. Мы рады тому, что торговля между нашими странами на хорошем уровне, у бизнесменов наших стран есть все возможности делать бизнес в России и Литве. Я бы отметил, как по-разному наша политика по отношению к России воспринимается в Литве: вот вы говорите, что мы в постоянной конфронтации с Россией, а другие газеты - "Летувос ритас", например - чуть ли не в каждом номере упрекает нас в том, что и президент, и правительство изменили всем принципам и ценностям и слились с Россией в объятиях.

У нас есть своя прагматическая стратегия по развитию энергетики, всевозможных альтернативных поставок. Мы стремимся избавиться от монополий во всех областях, например, жители Литвы всю зиму платят сумасшедшие деньги за отопление. И президент, и правительство решили, что от монополии в этой сфере нам тоже надо избавляться. Ведь ясно, почему так взвинчены цены на тепло, - из-за того, что его поставляет одна компания-монополист. Потребитель становится заложником этой компании. И так везде, где существует монополия. Поэтому мы и стараемся искать возможности для создания конкуренции. Та же самая европейская директива - так называемый третий пакет - она же не против "Газпрома" и не против России: она направлена против европейских монополистов, которые в отдельных европейских странах владеют монополией на поставку энергетических ресурсов - газа и электричества, и европейские правительства видят, что из-за этого страдают те же самые потребители. Поэтому четыре года назад и появились эти директивы, чтобы создать либеральный, конкурентный общий рынок энергоресурсов во всем Европейском союзе, и не войти в этот рынок нам было бы грубейшей ошибкой.

- Но ведь недавно мы были не только участниками этого энергетического рынка, но и его лидерами, когда Игналинская АЭС производила электроэнергию по цене 5,7 цента за киловатт-час, а теперь производим чуть ли не за 30 центов…

- Мы построим новую АЭС - тут нет никаких сомнений. У нас есть такая цель, у нас есть очень хорошее взаимопонимание между региональными партнерами по строительству будущей Висагинской АЭС и с Еврокомиссией, которая оказывает политическую поддержку строительства, окажет финансовую поддержку. Строительство атомной электростанции с использованием площадки ИАЭС, ее инфраструктуры, как говорят эксперты, уменьшает стоимость строительства АЭС где-то на 20-30%. Как утверждают европейские эксперты, наш оригинальный проект является наиболее передовым на всем европейском континенте. Сейчас мы ведем переговоры со стратегическими инвесторами: как показывает опыт других европейских стран, на это обычно уходит от трех до пяти лет, но мы стараемся это ускорить. Процесс идет.

- Но и конкуренция усиливается - рядом строятся Белорусская, Калининградская АЭС, Польша уже ведет речь о строительстве сразу двух атомных станций...

- У нас есть ясные потребности в электроэнергии, есть ясность относительно рынка зарубежных продаж электроэнергии своей будущей атомной электростанции. Я понимаю, что Польша действительно будет строить АЭС для своего рынка где-то в 20-х годах - это необходимо, но это никак не отменяет их потребности в той электроэнергии, которую будем производить мы. А вот где будет рынок для электроэнергии Калининградской АЭС, мне трудно понять. Поэтому мы не оглядываемся по сторонам и делаем свое дело. Ясно, что и в ЕС, и в нашем регионе мы будем заботиться о защите своего энергетического рынка от поставок из других стран. В итогах европейского саммита ясно говорится, что создание энергетического рынка должно иметь очень ясные правила о торговле с третьими странами.

- После вашего визита в Россию и разговора с Путиным появился оптимизм, что отношения улучшатся, но потом вновь наступило похолодание…

- Я думаю, что наши отношения с Россией - это больше, чем проблемы с "Газпромом", другие проблемы… Да, есть интересы "Газпрома", есть наши интересы, есть европейские правила, но это никак не заслоняет всю перспективу, весь горизонт наших отношений с Россией. Мы же не говорим, что из-за того, что Еврокомиссия оштрафовала на миллиард евро крупнейшего американского производителя компьютерных процессоров "Intel" за нарушение антимонопольного законодательства ЕС, а "Microsoft" - почти на полмиллиарда евро, отношения между США и ЕС ухудшились. Ничего подобного! Есть правила конкуренции, есть экономические субъекты, есть страны, защищающие свои интересы по свободной конкуренции.

- Исторические обиды Литвы осложняют отношения с Россией. Об этом много говорят и пишут. Могут ли они когда-нибудь отступить на второй план и не мешать развитию отношений?

- Хотя я был когда-то физиком, сейчас испытываю огромный интерес к истории - много читаю на эту тему, например, прочитал монографии Монтефиоре, все эти сталинские ужасы (английский журналист и вольно практикующий историк Саймон Сибэг Монтефиоре издал в 2004 году биографию Сталина после "года великого перелома" "Сталин: двор красного царя", а в 2007 году - монографию "Молодой Сталин". - Е.Ю.). И я не понимаю, почему Россия не может сегодня объективно посмотреть на свою историю.

- Но Россия - это не СССР. И Сталин скорее проводил политику геноцида как раз против русского народа, который пострадал в этих репрессиях во много раз больше других…

- Я согласен, что русский народ сильно пострадал. Мы говорили об осознании истории с премьером Путиным. Я понимаю, что это трудно - посмотреть на историю своей страны объективно, слишком много эмоций, но я привел Путину в пример, как в 90-х годах, когда открыли все архивы, нам тоже было трудно принять факты, что некоторые литовцы участвовали в Холокосте - массовых убийствах евреев. Но мы понимали, что от этой правды нам никуда не уйти - мы не стали говорить, что мы тут ни при чем… Мы пришли к ясному осознанию этой трагедии, и президент Бразаускас во время визита в Израиль в 1995 году от имени всей Литвы произнес слова покаяния перед еврейским народом.

- За что на родине подвергся жесткому прессингу со стороны некоторых политиков…

- Но, тем не менее, сейчас этот факт есть в учебниках, он не отрицается. Отношение к своей истории показывает, где ты находишься: принял ли ты европейские демократические стандарты…

Елена ЮРКЯВИЧЕНЕ