"Литва - "прифронтовое" государство"

Раймундас Лопата: «Код отношений с Россией пока не найден»
После саммита НАТО в Бухаресте, где, по утверждениям литовских СМИ, республика заметно помогла Украине и Грузии сохранить надежду на вступление в НАТО, вопрос о будущем российско-литовских отношений становится особенно интересным. Вспомним и о помощи Валдаса Адамкуса Виктору Ющенко во время "оранжевой" революции, другие инициативы лидеров Литвы, направленные против интересов Кремля. Возникает противоречивая картина. С одной стороны, между Вильнюсом и Москвой нет формального конфликта. Действует нормальная договорная база, идет активное сотрудничество. С другой, маленькая республика постоянно "задирает" большого соседа.
Почему она так себя ведет? Какую оценку можно дать нынешнему уровню сотрудничества? Как оно будет развиваться? Журналист "Экспресс-недели" решил выяснить это у директора Института международных отношений и политических наук Вильнюсского университета, профессора Раймундаса Лопаты. По слухам, он - один из конструкторов внешней политики Литвы. В таком случае его ответы позволят понять, как Вильнюс намерен строить отношения с Москвой. Правда, сам Р.Лопата подверг сомнению такую свою роль, однако подтвердил тесные контакты с МИД Литвы и участие воспитанников в работе ведомства. Да и первый телефонный звонок г-ну Лопате, когда договаривались о встрече, застал его в Бухаресте - на саммите НАТО.

- Отношения между Литвой и Россией напряженные, - считает Р.Лопата. - Причин много - экономические, исторические. Доминирующее положение в России занимают люди из спецслужб, которых называют государственниками. Они отличаются жесткой позицией по отношению к балтийским странам и пытаются воспрепятствовать их вестернизации. Но речь о столкновении интересов, а не о военном конфликте. Будет и прагматическое сотрудничество. Однако на стремительное улучшение отношений надеяться не приходится.

- Россия, критикуя страны Балтии, обычно имеет в виду Латвию и Эстонию. Это, наверное, дань «нулевому варианту» принятия гражданства и «калининградскому фактору»?
- Не только. Среди балтийских стран у России всегда была одна, игравшая роль «хорошего парня». Необходимо это было для того, чтобы вбивать между ними клин. Раньше роль такого "парня" отводили нам.

- На нового президента России возлагаете надежду?

- Не вижу объективных причин. Да, на Западе надеются, что Дмитрий Медведев будет более либеральным руководителем. Но посмотрим, в чьих руках останутся рычаги власти.

- Страны Балтии независимы, и вестернизацию осуществляют по своей воле. Говоря о недовольстве России, вы имеете в виду ее опасения в связи с развитием и военных западных структур у ее границ?

- Нет, ведь военной опасности не существует. Вестернизация означает нашу психологическую готовность жить в Западной Европе, модернизацию хозяйства, введение ясных правил игры. Думаю, это Кремлю и не нравится. Препятствуя процессу, Россия стремится получить новые рычаги влияния.

- А президент Франции Николя Саркози обратил особое внимание именно на военную организацию НАТО, хотя в альянсе обычно стремятся выделять политическую составляющую...

- Думаю, Саркози сделал такой акцент, потому что возвращает Францию в военные структуры альянса.

- Говоря о борьбе интересов России и Запада, не следует ли выделить экономический аспект? Не секрет же, что в мире идет конкуренция корпораций, а в России - гигантские энергетические ресурсы...

- Которые она эффективно использует в качестве энергетического оружия, вбивая клин между элитой Запада. Мы же видим, как в западном экономическом сообществе возникают лоббистские группы российских экономических интересов.

- Но в Бухаресте Ангела Меркель говорила о геополитических причинах своего несогласия со стремлением Украины и Грузии попасть в НАТО прямо сейчас. Несколько стран НАТО, в том числе Германия и Франция, с сомнением отнеслись к этой идее.

- Все же Германию с Россией связывают газовые интересы, а вот во Франции положение меняется не в пользу Кремля. Да и в самой Германии ситуация непроста. "Внутренние тусовки" высказывают разные мнения. Например, канцелярия канцлера относится к расширению НАТО позитивнее, чем германский МИД.

- О газовых интересах. Министр хозяйства Витас Навицкас недавно напомнил, что Россия лет десять назад предлагала пустить ветку по нашей территории, но тогда от этого отказались по политическим мотивам, а сейчас предлагают сделать это из-за проекта «Норд Стрим». Десять лет назад сделали ошибку?

- Пожалуй, тогда могла получиться неплохая игра. Но хочу заметить, что об этом легко судить с позиций сегодняшнего дня. Обычно такие предложения обставляются рядом условий...

- Один из известных российских политологов сказал, что закрытие нефтепровода "Дружба" в Литву - это ответ на политическое же решение Вильнюса не продавать свой нефтяной комплекс российской компании.

- Нет сомнений в том, что закрытие "Дружбы" - политическое решение. А вот политический мотив, связанный с "Мажейкю нафта", напомню, возник после истории с «ЮКОСом».

- Или все-таки раньше? Когда нефтяной комплекс передали американской компании "Вильямс Интернешнл", а министр хозяйства Винцас Бабилюс сказал по этому поводу, что "Ивана к трубе не подпустят"?

- Это один из примеров глупого резкого высказывания. Государственный деятель, прежде чем что-то сказать, должен подумать. Однако хочу заметить, что в принципе при принятии решений, связанных с Россией, надо иметь в виду российское политическое мышление. На мой взгляд, в нем европейский вектор вторичен. Кремль ищет свое место в мире в диалоге с США, а европейское направление использует, чтобы поднять свой престиж в отношениях с Америкой.

- Европейские государства тоже ведут свою игру с США и не во всем солидарны с Америкой. Это выявилось в Бухаресте, где некоторые европейцы решили показать, что они - полноправные партнеры в решении геополитических вопросов.

- Такой фактор имеет место. Но ситуация очень сложная. Вот мы видим, как Франция в лице Саркози стала разыгрывать атлантическую карту, хотя еще недавно безоговорочно выступала за европейское направление и создавала напряженность в отношениях с Бушем. Саркози хочет усилить роль Франции, согласовывая некоторые тезисы с американцами. Хотя в отношении такой линии поведения есть оппозиция и в самой Франции. Противоречия даже в канцелярии президента...

- Так как бы вы оценили итоги бухарестского саммита? Одни говорят, что НАТО сделало уступку России, отложив вопрос о вступлении Украины и Грузии. Другие считают: коль скоро обещание принять все-таки прозвучало, Россия проиграла.

- Я бы оценил саммит позитивно. Перед Украиной и Грузией открыта перспектива членства в альянсе. В декабре к вопросу вернутся министры иностранных дел стран НАТО. Саммит сыграл роль магнита, притягивающего в НАТО. Но нельзя не сказать, что идет сложная, противоречивая геополитическая игра.

- А в какую игру играет Литва? Риторика Адамкуса и других государственных деятелей показывает: они проводят проамериканскую политику и делают это даже иногда жестче, чем сами американцы. Мы видим внешне теплые отношения между Бушем и Путиным, стремление к прагматическому диалогу. Кондолиза Райс даже осадила президента Литвы, возразив по поводу его заявления о новой "холодной войне".

- Процесс очень сложный, его не сформулируешь в двух словах, но если все же упростить объяснение, то придется напомнить: Литва - "прифронтовое" государство. Я беру это слово в кавычки, имея в виду, что наши границы - границы НАТО и ЕС...

- Все же слово "прифронтовое" с дурным привкусом. Вы видите в России врага?

- Ни в коем случае. Не врага, а сложного партнера. Я же сказал о кавычках. Из-за того, что мы находимся на внешних границах ЕС и НАТО, у нас и соответствующая логика внешней политики в восточном направлении. Отсюда стремление поддержать Украину, Грузию и Молдову, помогать тем людям, которые борются с авторитарным режимом Лукашенко в Беларуси. При этом мы ясно понимаем, что являемся игроками "не той категории". Вверху идет своя игра - более сложная. Дипломатия не обходится без своих тайн. Нам ведь все-таки не очень ясно, что там Буш и Путин согласовывали в Сочи, каковы последствия этой встречи.
И еще нельзя забывать о том, что, несмотря на принадлежность к двум сильным мировым структурам - НАТО и ЕС, мы являемся «прифронтовым" государством со слабой, хаотичной, неразвитой политической системой. Мы слабы в своем внутреннем положении. А в большой политике слабых не любят. Поэтому не исключаю, что если нам не удастся выдержать в регионе американские интересы, у нас могут быть крупные осложнения...

- Какие?! Мы же в НАТО!

- Мы новички, учимся правилам игры в НАТО и в Евросоюзе. Новички должны прибавлять в умениях и знаниях либо на всю жизнь оставаться новичками со всеми вытекающими последствиями. Мы не скрываем, что ведем борьбу за свои национальные интересы. Это естественный процесс, но он сложен и непрост.

- Хаотичность политической системы, как я понимаю, проявляется в расколе элиты, в том числе и из-за отношения к России. Есть приверженцы жесткого диалога вопреки экономическим интересам страны, есть сторонники прагматического отношения. Кстати, после того как Венгрия и Россия наладили отношения, вы тоже говорили о прагматизме. Недавно в интервью "Экспресс-неделе" Альгирдас Бразаускас критиковал консерваторов за негативный термин "финляндизация". Эта страна не поступилась суверенитетом, при этом пользуется ресурсами России, не пугаясь ее "энергооружия". Ваш комментарий.

- Финляндии удалось найти свой код поведения с Россией. Нам этого пока не дано. И не надо забывать: это у них была линия Маннергейма, это они отстояли свою независимость в войне с Советским Союзом... Что касается термина "финляндизация", то, думаю, это риторический прием, который используется в нашей собственной внутренней политической борьбе.

- То есть в ней активно используется и российский фактор?

- Идет борьба тактик по отношению к России. Можно много спорить, какая нужна, но я думаю, она должна быть ситуативной, зависящей от разных факторов. Однако в основе необходима твердость позиции. Отстаивать ее должны дипломаты. Политики могут позволить себе многое, а дипломаты и руководители страны - нет. Не думаю, что нам во благо пойдут резкие высказывания руководителей государства. Путин может позволить себе подобные выпады, а для таких стран, как наша, резкость - не лучшая форма поведения.

- Вы имеете в виду что-то конкретное?

- Когда отмечалось 750-летие Калининграда-Кенигсберга, наш президент позволил себе резкие выпады в адрес не только Москвы, но Берлина и Парижа.

- Может, это как раз для внутренней борьбы? Российский фактор тут используется в полной мере. Мы слышали от правых обвинения в адрес русской общины Литвы в ее принадлежности к «пятой колонне», в том, что она реализует «проекты Кремля». Как вы относитесь к таким высказываниям?

- Политики должны относиться к национальным меньшинствам с уважением.

- Скоро парламентские выборы. Консерваторов обвиняли в том, будто они как-то причастны к теракту на мосту через реку Бражуоле, когда там проходил калининградский поезд, к бунту добровольцев в 1993 году после ухода из Литвы российской армии. Эти обвинения могут быть использованы на выборах?

- Трудно сказать. Но есть предчувствие, что впереди нас ждет жесточайшая политическая борьба, и нынешние скандалы покажутся мелочью. В этом - наша слабость. Причину обрушения политической системы вижу в том, что после вступления Литвы в НАТО и ЕС исчезла идея, консолидирующая нацию. Ее отсутствие чувствуется на каждом шагу. Отчасти процесс связан с партийным строительством, модернизацией партий. В преддверии экономических осложнений ситуация будет обостряться.

- Хотелось бы, чтобы между Литвой и Россией наступили нормальные теплые отношения. Такое все-таки возможно?

- Да, хотелось бы чисто человеческих отношений. Будем ждать. Думаю, в строительстве прагматического сотрудничества еще не использован до конца калининградский фактор.

- В Литве, а также и за ее пределами, многие живут в ожидании большой беды. Пишут даже о предчувствии третьей мировой войны. Откуда такие ощущения?

- Просто есть особенности распространения информации в условиях глобализации. В течение десяти минут мы видим катастрофу самолета в Америке, потоп в Индии, взрыв в Ираке. Но я не пессимист. Сужение мира, с одной стороны, способствует быстрому распространению проблем, но с другой, помогает их быстрому решению. Так что будем надеяться на лучшее.

Беседовал Юрий Строганов,
журналист "Экспресс-недели"