Поговорим о странностях любви

На днях понадобилось мне поехать по делам в историческую часть столицы, которую любят посещать туристы.

Надеялся заодно и сам полюбоваться красотами древнего Вильнюса, над преображением которого упорно трудятся городские власти. Правда, ни восторженных, ни просто туристов я не увидел. И вот почему. При попытке со всей осторожностью сойти с узкого, покрытого ледяными горками тротуара на проезжую часть, я самым позорным образом соскользнул на пузо и проехал так метра три, пытаясь затормозить движение по импровизированному катку локтем. С помощью двух сердобольных дам поднялся на ноги и доковылял до троллейбусной остановки. Уже в троллейбусе, потирая ушибленный локоть, порадовался тому, что иностранцы, зная о нерадивости столичных коммунальных служб, не торопятся нас посещать в такую погоду. Иначе пришлось бы городу выплачивать миллионные иски за полученные травмы и не предоставление должных услуг на туристических маршрутах.

Мои размышления прервал полет из одного конца троллейбуса в другой в поисках работающего компостера женщины приблизительно моего возраста, которая безуспешно пыталась активировать свой электронный билет. Я галантно перехватил ее в полете и уступил свое место, взяв на себя труд закомпостировать ей билет. Не с первой попытки, но мне всё-таки удалось это сделать. За что заслужил миллион благодарностей. Между тем женщина поведала мне, что боится без нужды ездить на общественном транспорте, где ей часто попадались неисправные компостеры. Ехать зайцем ей стыдно, покупать же у водителя бумажный билет, как того требует руководство JUDU, накладно. Расстались мы с попутчицей друзьями. У меня же, в свою очередь, улучшилось настроение. Несмотря на неудачно начатый день, встретил отзывчивых людей, а также сам сумел оказать кому-то помощь. Оказывается, даже в тех случаях, когда власти разных уровней делают всё, чтобы усложнить нам жизнь, мы умеем не только противостоять напастям, но и помогать друг дугу. В свете этих посетивших меня приятных мыслей я даже примирился с существованием Дня святого Валентина и, отбросив его коммерческую составляющую, решил: нет ничего дурного в том, что есть специальные дни в календаре, когда ты просто обязан настроиться на волну любви к ближним и дальним.

Конечно, хочется, чтобы таких дней, а главное, светлых мыслей и душевных движений, направленных на передачу друг другу волн добра, должно быть как можно больше в наше неспокойное время. Но так, к сожалению, не получается. А вот злости, переходящей порой в немотивированную ненависть, в последнее время накапливается в некоторых людях все больше. Для многих «ломов» (так называемых лидеров общественного мнения) выплеснутые в общественное пространство злоба и нетерпимость к тем или иным явлениям, категориям людей, становится болезненной потребностью. Кажется, утихли на нашем местечковом уровне страсти по немедленной отмене русской культуры как в целом, так и в лице ее выдающихся представителей. Огонь перенесся на школы с русским языком преподавания, но после достаточно четкого отпора поползновениям на их уничтожение со стороны здравомыслящих политиков, злобные тролли немного приутихли. Закопошились, правда, желающие отправить памятник Александру Сергеевичу Пушкину из Маркучай, где похоронены его сын и невестка, которым принадлежало это поместье, в парк Груто, но, кажется, многочисленных последователей они не нашли. Однако ниспровергатели избавились от памятников и других напоминаний о представителях творческой литовской интеллигенции, живших в советский период. Когда они потоптались по творчеству и личности выдающегося поэта Юстинаса Марцинкявичюса, я подумал, что на этом борцы за новую идеологию не остановятся. Ведь для этих людей любые идеи чем абсурднее, тем лучше. И как в воду глядел.

Недавно очередной политолог обрушился на связанные с празднованием масленицы традиционные народные гуляния. По его мнению, они не являются данью традиции, а отражают литовскую дремучесть. Вот в 15 веке это были благородные карнавальные празднества, соответствующие достоинству великих литовских князей. А в 19-20 веках превратились в дурно пахнущий продукт жямайтийской деревни. На деле же это морально устаревшие деревенские обычаи, в контексте современности даже вредные и опасные. Ну что тут сказать? Как забавлялись в 15 веке на масленицу под чутким руководством князей горожане и сельчане, мы не знаем. Но полагаю, что нравы тогда были отнюдь не стерильными, а шутки - исполненными высочайшего вкуса. В масленичных карнавалах действительно фигурировали персонажи, якобы представляющие определенные национальности, но этого давно уже нет. Остались только страшные маски, хоровые песни и другие обряды, связанные с проводами зимы. Причем, должен сказать, все они в том или ином виде существуют у всех европейских народов. Может, нынешним критикам народных обычаев категорически неприемлем акт сжигания чучела Масленицы и потешные драки между ряжеными? Наверное, им больше по душе ирландский день святого Патрика, когда потребляется в неимоверных количествах пиво, или они находят глубинный смысл в праздновании американского Хеллоуина. Пусть себе празднуют.. Однако мне кажется, что помимо эпатажа, традиционного для всех ныне ловящих минуту славы авторов, ниспровергатель Масленицы преследовал (может, подспудно) еще одну цель. Не случайно недобрым словом помянуты жямайтийцы. Эта этническая группа сумела сохранить и свой особый диалект, и обычаи, и, главное, трепетную любовь к родной земле. А это очень раздражает тех, кто включился в борьбу за искоренение всех национальных различий, полов, создание человека нового типа, без прошлого, без привязанности к своей семье и духу предков.

Полагаю, что пока существуют такие народные традиции, как празднование масленицы, пока люди не стыдятся говорить на родном языке (а жямайтийцы, прекрасно владеющие классическим литовским, не забывают родную речь), как и их предки, высаживают у своих домов ели вместо заборов, воспитать из них манкуртов не удастся. Год назад, будучи в Жямайтии у деревенских родственников, я обратил внимание на огромное количество аистов, вьющих гнезда на крышах, столбах, деревьях. Такого количества этих благородных птиц я нигде больше не встречал. Наверное, птицы чувствуют особое отношение к ним местных жителей и отвечают им любовью за любовь.

Обыватель
Фото: Kezling