Беспринципность под маской «принципов»

Литва так любит поучать всех (кроме американцев), что думаешь: какие же «принципы» исповедует наши деятели? Вместо аргументов в дискуссиях, особенно с Россией, они все время вытаскивают из-за пазухи «принципы» и колят ими глаза

Так что же это за «принципы» и почему ими заменяют аргументы? Наши деятели говорят, будто отстаивают демократические принципы, хотя не понятно, какое отношение такие назидания имеют к экономическим спорам.

Но дело не только в том, что осуществляется манипуляционная подмена понятий. Она на самом деле происходит на более глубоком уровне, потому что к демократии эти претензии имеют опосредованное отношение. Как говорится, «чья бы корова мычала...»

Отстаивать принципы, если речь идет действительно о демократических, о морали, о совести, имеет право лишь безгрешный человек. Ну, скажем, как бы вы отреагировали, если бы пьющий сосед укорял, увидев вас под хмельком? Или если бы дважды-трижды разведенный и бросивший своих детей человек вдруг стал взывать к высокой морали, обличая всех вокруг? Скорее всего, вы либо игнорировали бы его, либо решили бы, что он умственно нездоров, либо вам пришло бы в голову, что он аморальный тип, а его поведение лживо и преследует какие-то цели. В лучшем случае вы заподозрили бы его в глубоком заблуждении относительно его персоны.

Слушая взывания наших политических деятелей, думаешь: имеют ли они право учить демократии и взывать к исторической справедливости, если сами не следуют декларируемым «принципам»? Вот они требуют от России осудить собственное прошлое, трактуя историю так, будто Советский Союз виноват в развязывании Второй мировой войны и желая, чтобы Москва согласилась с таким подходом. Но совершенно игнорируют союзничество Литвы с гитлеровской Германией, аналогичный пакт, исторические условия и Мюнхенский сговор, контакты литовской элиты с Гитлером, а также ряд противоречивых страниц истории Литвы. Не помню, чтобы кто-нибудь из приверженцев т.н. «принципов» высказал слова хотя бы мягкой критики в адрес отца Витаутаса Ландсбергиса - Витаутаса Ландсбергиса-Жямкальниса, который был министром коммунального хозяйства во временном правительстве, 23 июня 1941 приветствовавшем Гитлера. Никогда никто из наших «патриотов» не осуждал отца известного политика Казиса Бобялиса – Юргиса Бобялиса, преследовавшего евреев.

Те, кто называют себя приверженцами «принципов», считают патриотами участников так называемого июньского восстания, начавшегося 22-23 июня 1941 года и отмеченного не только стрельбой по уходящей Красной армии и приветствием Гитлеру, но и масштабными еврейскими погромами, массовыми убийствами евреев.

Холокост наши деятели осудили лишь недавно, да и то в «привязке» к сталинским репрессиям, сравнив настоящий геноцид еврейского народа, расстрелы женщин, стариков и детей с массовыми сталинскими депортациями жителей Литвы. Да к тому же моральное осуждение действий пособников нацистов, участвовавших в Холокосте, произошло под мощным давлением мировой общественности, к тому же только на словах. По утверждению директора израильского центра Симона Визенталя Эфраима Зуроффа, ни один пособник нацистов в Литве не осужден. А вот стариков из НКВД у нас преследуют и судят. Выходит, нашими деятелями управляет двойная мораль. «Своих» не трогают, «чужих» преследуют. Но двойная мораль , согласитесь, никак не может являться признаком приверженности высоким моральным принципам. И как можно считать человека принципиальным, если он сам не следует провозглашаемым принципам, призывая к ним других?

Примеров двойной морали немало. Для наших деятелей независимость албанцев Косово, начавших осваивать сербскую землю лишь в XVII веке, это хорошо, а независимость Южной Осетии и Абхазии, где народы живут на своих землях, - это плохо.

Не помнится и такого случая, чтобы наши приверженцы «принципов» и противники «диктатур» осудили военный переворот 1926 года и его руководителя и организатора Антанаса Сметону. Наоборот, это время приверженцами «принципов» воспринимается как романтическое, относятся к нему с ностальгией, а Сметона стал чем-то вроде национального героя.

Так каких же принципов наши деятели придерживаются в реальности? Уж точно не тех, к которым призывают.

Среди определений слова «принципы» есть и такое: «руководящее положение, основное правило, установка для какой-либо деятельности». Вот оно и подходит, потому что не определяет суть «принципов, зато не приходится сомневаться, что такие установки у наших деятелей есть. От кого, какие? Не будем гадать, лишь заметим, что они не имеют отношения к высокой морали и демократическим ценностям, как бомбежки и ракетные обстрелы "ради демократии" связаны вовсе не с ней, а с очень конкретными меркантильными интересами.

Яр. СЮРОВ