Максим Галкин не срывал уроки

Максим Галкин: «Пять минут Киркоров говорил со мной, как со своей женой»
Самый популярный российский юморист не хочет быть «последним героем»

Профессиональный лингвист, выпускник Гуманитарного университета Максим Галкин сделал головокружительную карьеру, правда, не в науке. Его пародийные выступления, без которых не обходится сейчас, кажется, ни один крупный концерт или церемония, цитируют и обсуждают на кухнях. Он самый молодой среди ведущих программы «Кто хочет стать миллионером?» (если сравнивать с другими странами). «Будь или не будь» и другие песни, спетые им в дуэте с Аллой Пугачевой, долго держались в хит-парадах.
— Максим, вам в школе не тяжело было учиться, ведь умников и хохмачей не любят ни учителя, ни дети?
— В вашей школе, наверное, не было настоящих хохмачей. Как могут школьники не любить шутки? Школа — заведение скучное, и когда вдруг можно немного повеселиться — это здорово. И учителя на меня не жаловались. Я же не срывал уроки. Даже наш директор, когда я его изображал на капустниках, воспринимал это нормально. У меня вполне благопристойный, никого не оскорбляющий юмор как в школе, так и в масштабах нашего государства. Враги у меня, наверное, есть, но не потому, что я их как-то не так спародировал.

— Слышал, что вы сами себе пишете тексты. Для вас сочинительство — мучительный процесс?
— Я по природе человек ленивый, мне трудно заставлять себя писать каждый день. Свой первый номер я сочинил на одном дыхании. Но чем больше ты востребован, тем тяжелее себя обеспечивать материалом. Иногда я пишу вместе с ребятами, которые сочиняют для КВН, «Огонька», других программ Первого канала. Последний мой «политический» номер сложился из усилий шести сочинителей. Такой вот коллективный разум.

— А бывало так, что выходили на сцену, вообще не зная, что будете говорить?

—Случалось. Но это не очень правильно, всякая импровизация должна быть хорошо подготовлена.

— У вас есть неписаные правила при выборе персонажей: кого можно трогать, кого — нельзя?
— Мне трогать можно всех! Но я не считаю для себя возможным делать пародии на религиозных деятелей и никогда не изображал тех людей, которые уже от нас ушли. Пародии на Ленина, Сталина, Брежнева — это неизбежный суд над той эпохой, сознательным свидетелем которой я не был. Наследие этих людей далеко не однозначно, и я им не судья. Хотя многие наши пародисты сделали на этом карьеру.

— В книге Владимира Винокура есть фраза о «плотно сомкнутых рядах» на эстрадных подмостках, которые «расступились», чтобы его впустить...
— Ничего подобного со мною не было. Хотя, может быть, я как-то хитро сам вошел? Но я всегда был «человеком со стороны». И, выходя на сцену, оговаривался, что подобные выступления — это хобби, а вообще я студент лингвистического факультета Гуманитарного университета. И знаете, такой настрой очень помогал.

И, конечно, свою роль сыграл случай. Мне повезло: подружиться с замечательными людьми на эстраде, попасть в телепередачу «Кто хочет стать миллионером?». Повезло, когда Пугачева предложила мне спеть с ней дуэтом. Она ведь могла спеть с кем-либо еще...

— Почему-то вы ее никогда не изображаете.
— Как же — изображаю. Аллу Борисовну я очень уважаю и долгое время не решался делать на нее пародию. Но несколько лет назад на праздновании ее дня рождения показал ей мой первый номер на эту тему. Всем понравилось.

— А бывает, что чей-то голос воспроизвести не получается?

— Технических причин для меня не существует. Если я пообщаюсь с человеком, то даю 99 процентов, что изображу его. Тембр моего голоса позволяет передавать и женские, и мужские голоса. Если с голосом «недотягиваю», то на помощь приходит мимика, интонация, манеры, лексика... Пародия — это не имитация, не подражание в чистом виде, а своеобразный иронический взгляд.

— В жизни вы пользуетесь в корыстных целях своей способностью воспроизводить чужие голоса?
— Нет. Иногда только разыгрываю друзей. Как-то Коля Басков набрал мобильный Киркорова и в шутку стал изображать Пугачеву. Филипп его сразу раскусил. Тогда трубку взял я и минут пять говорил с ним голосом Аллы Борисовны. Филипп поверил и разговаривал со мной, как со своей женой. После этого розыгрыша он еще долго с недоверием относился ко всем звонкам. В таких случаях, чтобы тебя не раскусили, нужно быть немногословным, а главное — знать, как человек общается по телефону. Я вот, например, не знаю, как Путин говорит по телефону, а как это делает Пугачева, не раз слышал.

— Психологи считают, что тяга человека к перевоплощению говорит о неудовлетворенности собственным «я». У вас с этим как?

— Собственным «я» удовлетворен до крайности. Это, знаете, начинающие певцы, пока не найдут свое лицо, часто работают в чьей-либо манере. Есть даже певицы, которые так подражают Пугачевой, что им бы надо пойти в пародисты. Однако собственную манеру со временем можно выработать. А мое «я» как раз и заключается в постоянном обезьянничанье. Это и есть мое лицо. И мне нетрудно выходить из образа. Я же не на 50 метров туда погружаюсь. Поэтому не надо постепенно всплывать, чтобы избежать кессонной болезни. Да, я в этом плаваю, но на поверхности всегда остается голова.

— В ваших пародиях много политической сатиры. Вам начальство не намекает, что можно, а чего нельзя?

— «Глаголом жечь сердца людей» на эстраде, на мой взгляд, скучно. Это работа писателей и журналистов. Моя задача — смешить. Но одни только бытовые остроты быстро надоедают. Поэтому стараюсь сохранять баланс юмора и сатиры. Но я не могу сказать, что в моих текстах есть такая уж сильная политическая острота.

— А реплика «вашего» Ельцина: «Я для себя ни копейки не взял. Все — в семью»?

— Так я это сказал и перед Борисом Николаевичем на концерте ко Дню милиции. Земля ему пухом. Он был в зале. У меня есть такое правило: ничего не выбрасывать из готового номера, невзирая на то, кто там меня слушает. Горбачев, Черномырдин, Жириновский или Новодворская — мне без разницы. Зато они должны быть спокойны: на других выступлениях я про них ничего больше не добавлю. Сейчас, правда, номер с Ельциным по понятным причинам уже снят с моего репертуара.

Пока меня Бог миловал, никто мне не указывал, и из моих выступлений телевидение ни разу ничего не вырезало (только что в выступлении артиста на церемонии вручения кинопремии «Ника» канал СТС сделал ряд купюр. — Ред.). Хотя сейчас складывается ощущение, что возвращаются времена кухонных разговоров и политического анекдота.

— Не так давно в Великобритании был скандал с телепередачей, аналогичной «Кто хочет стать миллионером?», связанный с жульничеством игроков, которые кашлем подсказывали друг другу правильные ответы. Вам пока не приходилось сталкиваться с подобными проблемами?
— Нет. Даже как-то обидно. У нас с британцами разные менталитеты. К тому же, согласитесь, миллион фунтов стерлингов — это покруче, чем миллион в рублях. Для жуликов стимул совершенно другой. Отчего бы им и не покашлять. А вообще игра эта в мире очень популярна. Ее варианты есть в арабских странах, Германии, Италии — всего более 100 государств... Только в Америке ее «сожгли» частыми показами, и эта игра почему-то мало интересует японцев. А вот в Украине ее нежно любят. Правда, миллион гривен — сумма большая, что-то около 200 тысяч долларов. Поэтому они там быстро перешли на другие, более дешевые валюты, типа монгольских тугриков.

— А сами вы — человек азартный?

— Конечно. Но у меня хорошие тормоза. Жалко бросать деньги на ветер. Не могу сказать, что они мне достаются легко. Зарабатываю в основном своими сольными концертами. Два с половиной часа перед залом — это удовольствие, но и большая затрата энергии.

— Если вас позовут в качестве игрока, например, в «Последний герой», пойдете? Вид Максима Галкина, поедающего жучков-паучков, наверное, способен зашкалить телерейтинги...
— Я надеюсь. Но мне жалко свой организм. Я лучше поеду просто так куда-нибудь на остров и с комфортом там отдохну. Никогда не понимал людей, которые, например, идут в поход на байдарках. В нашей жизни экстрима и без того хватает. Поездка в общественном транспорте — чем не «Последний герой»? Народу много, все толкаются, и когда тебе выходить, решают другие пассажиры, а не ты. По характеру я человек домашний. Люблю уют. Когда в школе ходил в поход с классом, то в неве­роятных размеров рюкзак чего только с собою не брал, включая спальный мешок и надувной матрас. А на «Последнего героя» даже ничего брать нельзя...

— О вас говорят как об одном из самых завидных женихов страны. Когда у Максима Галкина было легче с личной жизнью: когда он был простым человеком или когда стал звездой?

— Раньше было сложнее завоевать любовь. Теперь это легко, но в твои любовные сети часто попадается не то, что нужно. Наверное, с этой проблемой сталкивается всякий известный человек. Каждому хочется, чтобы его любили просто как человека, а не как классную вещь, которой можно хвастаться перед знакомыми.
Анатолий Стародубец, "Новое русское слово".