С.Лавров: «Эта дата для нас священна!»

«Дипломатический ежегодник – 2009» «65-летие Великой Победы»
(Автор - министр иностранных дел России Сергей Лавров, 15 января 2010 года)

Предстоящий юбилей Победы в Великой Отечественной войне и окончания Второй мировой войны – важнейшее общественно-политическое событие, значение которого для всех стран мира трудно переоценить. Для нас, как неоднократно подчеркивал Президент Д.А.Медведев, эта дата священна.

Война дала примеры того, как низко может опуститься человек, но также и непревзойденные образцы величия человеческого духа, способности к самопожертвованию во имя спасения «други своя». Великая Победа – общее духовное достояние всех народов бывшего Советского Союза. Наши отцы и деды не только отстояли нашу свободу, спасли Отечество, но и внесли решающий вклад в освобождение Европы от фашистского порабощения.

Последствия этой грандиозной исторической драмы оказали самое непосредственное влияние на ход мировой истории, включая развитие международных отношений. Создание антигитлеровской коалиции по праву считается крупнейшим дипломатическим прорывом своего времени. Она стала беспрецедентным примером объединения государств с различными идеологиями и политическими системами перед нависшей над человечеством смертельной угрозой. Ее участники сумели возвыситься над разногласиями, отказаться от второстепенного ради главного – сокрушения общего врага и достижения одной для всех Победы. Противников нацизма объединяло понимание того, что злу необходимо противостоять всеми силами и средствами в духе солидарности и взаимного доверия.

Элементы послевоенного устройства сохраняют ключевое значение и сегодня. Речь прежде всего идет об Организации Объединенных Наций, Устав которой является общепризнанным базовым кодексом современного международного права, безальтернативной основой формирования справедливого мироустройства ХХI века.

К сожалению, в наши дни нередки попытки использовать тематику Второй мировой войны, вопросы о причинах этой глобальной катастрофы в своекорыстных целях, в том числе в надежде скроить «под себя» набирающие темпы процессы трансформации международных отношений, а то и попросту встать на их пути. В последние годы активизировались разнородные политические силы, которые посредством избирательного, да и просто жульнического подхода к событиям того периода фальсифицируют историю в угоду политической конъюнктуре, подвергают ревизии закрепленные в Уставе ООН и других международно-правовых документах итоги Второй мировой войны. Мы ясно видим усиливающиеся в ряде государств тенденции «исторического ревизионизма», нацеленные в том числе на дискредитацию политики Советского Союза накануне, в ходе и после Второй мировой войны.

Подобные попытки политизации истории трудно расценить иначе, как инерцию эйфории в духе «победитель (надо полагать, в «холодной войне») получает все», то есть и право на толкование истории по известному методу, столь хорошо описанному Дж.Оруэллом. В этом просматривается и стремление провести новые разделительные линии на нашем континенте. Острие этой линии направлено против России, само существование которой, похоже, является источником «нервозности» у тех деятелей, которые оказались на обочине основного потока международной жизни.

В этой связи наша задача состоит в том, чтобы не только отстоять историческую правду о войне, но и закрепить в общественном сознании объективное понимание ее уроков для современного мирового развития. Опыт последних лет и особенно нынешнего глобального финансово-экономического кризиса со всей очевидностью показывает, что вдохновляемое идеологией извлечение уроков из истории XX века подталкивает к ложным выводам и основанной на них политике, которая ведет к катастрофе. Причем в условиях глобализации национальные решения такого рода грозят потрясениями для всего мирового сообщества. Соответственно, совместное осмысление общей истории становится актуальным как никогда. И начинать надо с установления всей совокупности исторических фактов, которые и без того подвергались разноплановым идеологизированным трактовкам, хотя бы потому, что не только на «холодную войну», но и на межвоенный период, по сути дела, наложила свой отпечаток идеологическая конфронтация, ставшая одним из продуктов Первой мировой войны. Как нельзя объяснить катастрофу Первой мировой без анализа перманентного кризиса, в котором находилось европейское общество в XIX веке, так и скатывание Европы и мира к трагедии Второй мировой войны невозможно понять без учета идеологического фактора, искажавшего – вплоть до иррационального и саморазрушительного – политику европейских кабинетов, начиная с Версаля и кончая Странной войной в сентябре 1939 – мае 1940 годов.

В разговорах об истоках Второй мировой войны слишком много откровенной лжи и конъюнктуры, стремления снять с себя свою долю ответственности за собственное прошлое, решить свои нынешние проблемы за чужой счет, апеллируя, как это было в период «холодной войны», к «цивилизационной солидарности» и императивам «идеологической борьбы». Историю Второй мировой войны переписывали не раз. Элементы такого подхода, продиктованного соображениями идеологии и политической целесообразности, присутствовали и в Советском Союзе. В то же время даже в «холодную войну» никто и никогда не пытался ставить на одну доску нацистский режим и диктатуру Сталина. Никому не приходило в голову сравнивать нацистскую угрозу, означавшую порабощение и уничтожение целых народов, и политику Советского Союза, оказавшегося единственной силой, способной сначала противостоять военной машине гитлеровской Германии, а на завершающем этапе – обеспечить ее разгром, который был ускорен пусть запоздалым, но все же открытием в 1944 году второго фронта в Европе. Эту разницу хорошо понимали те, кто ждал освобождения от нацизма, те, для кого темпы наступления Красной Армии были вопросом жизни и смерти. Свобода пришла с Востока. Ее цена – ратный подвиг и готовность умирать тех самых «незатейливых парнишек – Ванек, Васек, Алешек, Гришек», о которых писала Анна Ахматова («Победителям»).

Верхом исторического ревизионизма стала попытка поставить знак равенства между 23 августа и 1 сентября 1939 года – заключением советско-германского Договора о ненападении и нападением Германии на Польшу. Эти два события полностью вырываются из общего исторического контекста, оставляя за скобками Мюнхенский сговор 1938 года, приведший к расчленению и оккупации Чехословакии, подписанную одновременно англо-германскую декларацию, которая по существу означала соглашение о ненападении между Великобританией и гитлеровской Германией (так называемый «мир в наше время»), и всю череду других событий, последовательно готовивших германскую агрессию и направлявших ее на Восток. Как и всегда, последовательность событий имела критическое значение. Не будь Мюнхена, не было бы и многого другого, что последовало за ним.

В свое время российский парламент признал совершенную Советским Союзом ошибку, осудив пакт Молотова-Риббентропа. И мы вправе ожидать того, чтобы и в других странах, которые пошли на сделку с нацистами, это было сделано, причем не на уровне заявлений политических лидеров, а на уровне политических решений. Запад, как и Советская Россия, не был непогрешим. Почему это трудно признать сейчас, когда «холодная война», казалось бы, окончена?

«Рефлекторная» реакция на Советский Союз, подчиняющая здравый анализ и практическую политику идеологической догме, сослужила плохую службу Европе в 30-е годы. Та же тенденция прослеживается и в послевоенных событиях. Серьезные исторические исследования не подтверждают трактовку происхождения «холодной войны» как ответ Запада на отказ СССР от сотрудничества с союзниками по противостоянию нацизму и его возвращение к «коммунистической экспансии». Трудно понять, что, кроме идеологических предпочтений, мешало западным странам реализовать в 1945-1946 годах те принципы, на которых впоследствии была основана разрядка 70-х годов, то есть сделать выбор в пользу «вовлечения» Советского Союза. Это побуждало бы того же Сталина к умеренной политике в Европе, но этот шанс – не только для Европы, но и самого Советского Союза – был упущен. По крайней мере, многие решающие события, определившие облик Восточной Европы, произошли в условиях уже начавшейся «холодной войны». Напрашивается вывод, что наши западные партнеры попросту вернулись в прежнюю колею той политики в отношении Советской России, которая проводилась в период между двумя мировыми войнами – разумеется, с поправкой на существенно возросший потенциал СССР. И недолго просуществовавшую иллюзию монополии на ядерное оружие.

Вторая мировая война выявила несостоятельность политики всех европейских государств независимо от характера правления, причем в большинстве стран это были авторитарные и полуавторитарные режимы. О том, что это было неслучайное явление в условиях тогдашней «деглобализации», говорят праворадикальные тенденции в современной политической жизни соответствующих государств, попытки реабилитации фашистских режимов и героизации нацистов и их пособников в ряде стран, претендующих на принадлежность к демократическому сообществу.

Фашизм – в разной мере – стал наиболее распространенным ответом на противоречия европейского общества, которые не смогла разрешить Первая мировая война. Выход из кризиса был найден на путях милитаризации экономики и международных отношений, что стало ключевым фактором развязывания Второй мировой войны. Порочная Версальская система, к которой Советская Россия не имела никакого отношения, по всеобщему признанию историков, уже делала неизбежной новую войну в Европе.

Не хотелось бы думать, что переписыванием истории кто-то стремится компенсировать предполагаемое ослабление идейных позиций Запада в мире. Как иначе расценить празднование очередной годовщины высадки союзников в Нормандии, когда практически никто из западных лидеров, кроме Б.Обамы, не упомянул о вкладе Советского Союза в победу над фашизмом. Тут также можно судить не о трезвом анализе, а о шараханиях, связанных с последствиями глобального кризиса, весь масштаб которых еще только предстоит осознать. Но в любом случае очевидно, что пострадали не рыночная экономика и демократия как фундаментальные основы развития общества, а лишь их определенная разновидность – так называемый либеральный капитализм в чистом виде образца до Великой депрессии, который не выдержал испытание новыми условиями.

Все трагедии XIX-XX веков, включая колониализм, экстремистские продукты европейской политической мысли, Первую и Вторую мировые войны, нацизм и фашизм, а также «холодную войну», произошли в тот период, когда Запад доминировал в мировой политике, экономике и финансах. В более широком плане речь шла о кризисе европейского общества, традиционные основы которого были разрушены в результате многочисленных революций в Европе. Создать устойчивую модель экономического и общественного развития – социально ориентированную, со всеобщим избирательным правом и опорой на значительный средний класс – удалось только в условиях «холодной войны» и на новой технологической основе.

Фальсификаторы истории забывают о том, чтo они приобрели в результате освободительного похода Красной Армии, в том числе в территориальном плане. Победа над фашизмом и предшествовавшие войне события, как бы к ним ни относиться, дали всем странам Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, а также на пространстве бывшего Советского Союза современные границы, против которых не возражает подавляющее большинство членов евроатлантической семьи. Хотим ли мы вернуться в прошлое – в Европу, обремененную территориальным вопросом?

Не думаю, что всем понравится публично ворошить прошлое, где немало страниц, о которых многие хотели бы забыть. Как быть со Странной войной, которая указывает на весьма неприглядные замыслы западных союзников по отношению к Советскому Союзу в связи с нападением гитлеровской Германии на Польшу? Как быть с коллаборационизмом, присутствовавшим повсюду? В ряде стран примерно равное число граждан участвовали в Сопротивлении и служили в войсках СС, в том числе на Восточном фронте. Некоторые до сих пор отстаивают право борьбы за независимость в эсэсовской форме. Кто срывал все попытки обеспечить мир в Европе посредством гарантирования границ восточных соседей Германии, включая идею заключения Восточного пакта или «Восточного Локарно»?

Этот перечень можно продолжить. Если говорить о Советском Союзе, то он действовал в русле обычной для того времени дипломатии. Войну выиграл не Сталин, а народы СССР, платившие при этом по счетам несостоятельности всей предвоенной европейской политики. И разве не Советский Союз, с его пространством, городами и деревнями, поглотил основной удар нацистского нашествия? Три четверти вооруженных сил Германии были разгромлены на Восточном фронте. Это были наиболее боеспособные, закаленные в боях части.

Попытки замести эти факты «под ковер» трудно объяснить иначе, как нежеланием признать нравственное величие и превосходство народов Советского Союза, которые неимоверными жертвами и ценой разрушения своих городов обеспечили сохранение большей части материального наследия европейской цивилизации. И если это не является «билетом» России и других бывших республик Советского Союза в Европу – а мы ставим вопрос о безвизовом режиме в общеевропейском масштабе, не только для себя, а для всех, – то трудно сказать, что еще – в дополнение к событиям на рубеже 80-90 годов прошлого века – может довести до сознания наших партнеров в Евросоюзе понимание значения полной свободы передвижения как закрепляющей раз и навсегда единство нашего континента. Напомню, что ведь обязательства по свободе передвижения зафиксированы в разного рода документах, принятых консенсусом в рамках ОБСЕ – Хельсинкском Заключительном акте 1975 года, Венском документе 1989 года, Парижской хартии 1990 года, Будапештском документе 1994 года.

В конце концов, во Второй мировой войне Россия – в который раз – выполнила свою историческую миссию спасения Европы от насильственного объединения и ее собственного безумия. Достаточно вспомнить август 1914 года, когда самопожертвованием русских войск в Восточной Пруссии был предрешен исход Первой мировой войны. Цинично и кощунственно сравнивать с нацистской оккупацией события послевоенного периода в Центральной и Восточной Европе, хотя и они были сопряжены с трагедиями.

Разве не германское вторжение, как это было и с нашествием Наполеона в 1812 году, стало «приглашением» России и ее армии в Европу? Неисповедимы пути исторического процесса. Ведь именно в ответ на «вызов Советского Союза и социализма» подверглась «социализации» модель экономического развития Западной Европы. И разве послевоенный опыт, включая опыт ГДР, не способствовал примирению в Европе, в том числе российско-германскому, между Россией и бывшими союзниками Германии?

Ошибочные выводы из окончания «холодной войны» уже однажды были сделаны. Кто-то посчитал, что в отсутствие «советской угрозы» более нет необходимости сдерживать рыночную стихию государственным регулированием, что теперь можно заняться «финансовой алхимией», включая финансовые пирамиды, с которых либеральный капитализм начинался в начале XVIII века. Разрушительные последствия такой близорукости, нежелания понять историческую закономерность того, что произвела Европа в «тепличных» условиях «холодной войны», слишком очевидны, чтобы их не замечать и продолжать идти по этому пути. Тем более не следует повторять эту ошибку в сфере «жесткой безопасности», не менее важной по своим последствиям для будущего Европы.

Падение Берлинской стены ознаменовало окончание «холодной войны». Тогда была возможность предпринять решительные шаги для преодоления идеологического, военно-политического и иного раскола европейского континента. Проблема единства Европы, которого она не знала на протяжении практически всего ХХ века, могла быть легко решена в начале 90-х – и даже совсем не обязательно путем ликвидации НАТО вслед за роспуском Организации Варшавского договора. Достаточно было осуществить последовательную институционализацию ОБСЕ, превращение ее в полноценную региональную организацию, которая занималась бы всем спектром проблем в Евро-Атлантике, прежде всего обеспечивала бы в регионе открытую систему равной и коллективной безопасности для всех на основе всеобъемлющего подхода.

К сожалению, наши партнеры пошли по другому пути – расширения НАТО, что, по словам Джорджа Кеннана, стало «крупнейшей ошибкой Запада за последние 50 лет». Выход из «холодной войны» так и не был оформлен в международно-правовом плане, не удалось оставить позади блоковые, конфронтационные по своей сути подходы к обеспечению безопасности. Хотелось бы надеяться, что «Корфусский процесс», если к нему подходить честно, в какой-то степени позволит реализовать те ожидания, которые все связывали с ОБСЕ на начальном этапе выхода из «холодной войны».

Кавказский кризис в августе 2008 года более чем наглядно показал, что ситуация не оставляет места для благодушия. Стало ясно, что безответственные режимы способны к безответственному применению силы, военным авантюрам, которые делают всю Европу заложником их корыстных расчетов и амбиций. При этом используются объективно существующие возможности, связанные с фрагментированностью архитектуры европейской безопасности.

Сегодня вряд ли кто-то может отрицать, пусть даже только в собственной душе, что в вопросе обеспечения европейской безопасности сохраняются серьезные проблемы. На уровне сознания и практической политики многим не дает покоя старая, уходящая корнями в ХХ век, повестка дня. Она все больше вступает в противоречие с общими задачами, диктуемыми самой жизнью – прежде всего в деле преодоления последствий нынешнего финансово-экономического кризиса, выработки параметров посткризисного развития, противодействия масштабным вызовам и угрозам современности. Наработанные десятилетиями и веками стереотипы и политико-психологические установки тянут в прошлое, мешают сотрудничеству по насущным проблемам, которые затрагивают жизненные интересы всех европейских государств.

Подвести, наконец, черту под конфронтационной политикой, по крайней мере, в военно-политической сфере, призвана инициатива Президента Д.А.Медведева о заключении Договора о европейской безопасности. Восстановив доверие в этой области, составляющей большую часть старой повестки дня европейской политики, мы сможем сосредоточиться, наконец, на ее позитивном варианте, который продиктован требованиями нашего времени.

Мы не предлагаем ничего иного, кроме как разрешить проблему с безопасностью в регионе Евро-Атлантики на универсальной основе – без дискриминации кого бы то ни было по признаку принадлежности или непринадлежности к тому или иному военно-политическому союзу обеспечить всем странам региона равную и неделимую безопасность. Этот принцип торжественно провозгласили главы государств и правительств в своих политических декларациях в 1990-е годы. Сейчас требуется придать ему юридически обязывающий характер, подкрепить «слово произнесенное» реальным делом. Убежден, что заключение Договора позволило бы выйти на позитивную повестку дня в отношениях с нашими партнерами на европейском континенте, создало условие для эффективного решения стоящих перед нами общих задач.

Рассчитываем, что распространенный нами проект Договора, который был направлен Президентом Д.А.Медведевым руководителям государств на евроатлантическом пространстве и исполнительным главам действующих здесь соответствующих организаций – НАТО, Евросоюза, ОДКБ, СНГ, ОБСЕ – придаст серьезный импульс практической реализации нашей инициативы, позволит, не затягивая, начать ее предметное обсуждение. В 1930-е годы возможности создания системы коллективной безопасности в Европе были упущены. Наш долг – не допустить повторения этих ошибок в нынешних условиях, реализовать, наконец, проект объединенной Большой Европы.

Мы ценим позитивный разворот, происходящий в подходе структур Запада к России, частью которого является осознание контрпродуктивности сохранения отношений Россия-НАТО в «замороженном» состоянии. Исходим из того, что это продиктовано правильно понятыми интересами стран-членов НАТО и самого альянса. Разумеется, разногласия сохраняются. Но на крутых переломах в истории всегда приходится выбирать между прошлым и будущим. Вопрос сегодня стоит именно так. Излишне говорить, что свою роль в обеспечении единства европейского континента призван сыграть и Евросоюз.

Убеждены, что частью объединительной повестки дня в европейских и мировых делах призвана стать сама подготовка к празднованию 65-летия Победы. Выступая на 64-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке в сентябре нынешнего года, Президент России выдвинул инициативу о принятии резолюции «Шестьдесят пятая годовщина окончания Второй мировой войны» и проведении в мае 2010 года специального заседания Генеральной Ассамблеи ООН в память о всех жертвах той войны. Соответствующая министерская декларация принята по предложению России, Сербии и наших союзников по ОДКБ на заседании СМИД ОБСЕ в Афинах 1-2 декабря.

Особое значение придаем работе по подготовке к юбилею Победы в рамках Содружества Независимых Государств. Решением Совета глав государств СНГ 2010 год объявлен в Содружестве Годом ветеранов Великой Отечественной войны, который пройдет под девизом, предложенным Россией – «Мы победили вместе». Принято Обращение глав государств-участников СНГ к народам государств-участников Содружества и мировой общественности в связи с 65-й годовщиной Победы в Великой Отечественной войне.

Главной целью нашей внешней политики сейчас является содействие решению задач всесторонней модернизации и инновационного развития страны. Мы в состоянии обеспечить свою безопасность. Но нам не нужно бесплодное противостояние, тормозящее созидательные усилия и провоцирующее затратную гонку вооружений. Нам не нужны инерционные «игры с нулевым результатом», воспроизводящие в новых условиях старую политику соперничества за освоение и подчинение новых территорий. Убеждены, что европейцам все-таки удастся, оставив прошлое в прошлом, взяться за построение для себя и новых поколений более безопасного, более устойчивого в экономическом отношении будущего. Россия к этому готова.