Выжить посреди войны. История одной семьи

Людмила Грекова – учительница географии из поселка Новотроицкое Волновахского района Донецкой области. Она одна из десятков тысяч украинцев, оказавшихся в Литве в результате начавшейся войны в Украине. История обычной украинской семьи, попавшей в военный переплет, – в интервью «Экспресс-недели».

– Людмила, чем обернулся для вас и вашей семьи день 24 февраля 2022 года?

– 24 февраля наша жизнь обнулилась. У нас многодетная семья: я, муж и трое сыновей, жили мы в Донецкой области на границе с ДНР. Только сейчас мы начали ценить то, что имели. А у нас было все. У меня была любимая работа – я учительница. Муж работал начальником ремонтно-механического цеха на крупном предприятии. Дети ходили в школу. Мы устраивали свой быт, работали, ездили на месяц на море, наши дети ни в чем не знали отказа. У нас было много друзей, с которыми мы часто встречались, отмечали праздники. Все было очень хорошо, а потом наступило 24 февраля…

…Нас разбудил звонок моего брата из Днепра. Он просил, чтобы мы поскорее собирали вещи и уезжали. Я сперва ничего не поняла, а потом по новостям узнала о начале войны. Мы поверить не могли, что такое может быть. Даже, когда раздались первые взрывы, мы думали, что это ненадолго: не могли поверить, что Россия может на нас напасть.

24 февраля у нас начали собираться родственники и друзья. Мы жили в частном доме, а все наши друзья – в квартирах. Когда к вечеру стало еще страшнее, у нас собралось уже 5 семей. Сначала было даже любопытно, все делали ставки, когда закончится это безобразие. Кто-то говорил, что через 3 дня, кто-то – что через три месяца. Среди нас было много детей. Мы готовили еду, играли в настольные игры, общались. Спустя некоторое время, когда разбомбили газопровод, мы начали готовить еду на костре. Потом отключили свет и связь. Стало совсем туго.

Воду отключили раньше всего. Мы успели сделать запас питьевой воды, а техническую собирали, когда шел дождь или снег. Ситуация становилась все напряженней. Дети уже знали, в какой очередности нужно бежать в подвал. На улицу выходили только мужчины: приготовить поесть и собрать воду. Нам было очень страшно, мы были отрезаны от мира, ничего о происходящем не знали. У нас было радио, которое ловило через раз и то только канал ДНР. Была уверенность в том, что о нас все забыли и мы никому не нужны. С каждым днем становилось все страшнее и страшнее.

– И вы решили эвакуироваться? Как проходила эвакуация?

– Мы совершенно случайно узнали, что можно эвакуироваться. Но это было очень опасно. Одни наши знакомые при эвакуации попали под обстрел, девушку после этого еле спасли. У нее был инсульт. Но одна семья, которая находилась у нас, все же рискнула и уехала первой. Позже мы узнали, что они поехали в Лиман, а потом в Днепропетровскую область. Я очень жалею, что мы не поехали с ними, и наши дети почувствовали все ужасы войны.

5 марта начался сильный обстрел. Дети постоянно находились в подвале, мы, взрослые, иногда выходили. А 6 марта уже даже и мы не смогли выйти. Было очень страшно. Перебежками группами бегали в туалет, и то только тогда, когда хотели дети. 7 марта к вечеру немного утихло, мы все вышли, чтобы хоть просто походить, и то не по улице, а по дому. Все-таки 15 человек в одном подвале – это много, мы сидели, прижавшись друг к другу, и не могли даже распрямить ноги. Причем с нами были еще два котенка-британца и один йоркширский терьер. Они даже нашли общий язык, и когда звучала команда бежать в подвал, они тоже бежали, как будто понимали. Еще были три взрослых кота, три попугая и хомяки. Вот такая была компания. Не бросать же тех, кого приручили.

7 марта мы подумали, что уже все стихло. Я, мой старший сын и двое наших друзей решили лечь в доме в самой безопасной комнате. Проснулись оттого, что дом шатался (а у нас дом старой постройки, с метровыми стенами). Люстры и стекла вылетали, как в фильме ужасов. Мы страшно испугались, думали, что нас разбомбили. Пришлось быстро перебираться в подвал. Еле пережили эту ночь, утром вышли на улицу, а там ужас: везде осколки от снарядов, почти весь двор разрушен, машина разбита. Вторая машина в гараже стояла. В гараж попал осколок и разбил заднее стекло. И тут мы приняли решение уезжать. С нами уезжали наши друзья Коля и Ира. Они на своей машине, а мы – на своей. Это было 8 марта. Мы сделали белые флаги из футболок и палок. Покидали в машину то, что смогли. Хорошо, что документы и все ценное я сложила заранее в одну сумку. Попрощались мы с оставшимися друзьями и поехали.



8 марта в 9.00 подъехали к нашему ДК, откуда Красный Крест проводил эвакуацию. Прождали очень долго, до вечера. Они не приехали. Мы понимали, что домой возвращаться очень страшно, попросились в бомбоубежище. Нам предоставили место два метра на метр. Я и дети там поместились. Мои дети впервые за несколько дней смогли лечь. Я просто сидела, гладила их ноги и плакала. Иру приютила рядышком на раскладушке какая-то коллега ее мужа, а наши мужчины сидели на стульчиках в другом отсеке. Там я встретила детей из своего класса, угостила их шоколадкой, пообщалась с ними, немного успокоила. Кота нашего в бомбоубежище не пустили, ему пришлось ночевать в машине под бомбежками. Так прошла ночь.

Утром нам сказали, что никто не приедет – разбомбили мост. У нас началась паника, истерика. Но в 10.00 приехали волонтеры. Они сказали, что у нас есть 20 минут, на то чтобы проехать из Новотроицкого до Владимировки, и что ехать нужно будет очень быстро. И если, мол, кто-то отстанет, то останавливаться и помогать никто не будет. Нам было очень страшно: в машине трое детей, стекло разбито и держалось только на тонировке. Белый флаг велели убрать, а прицепить белую тряпку к заднему стеклу. Когда ехали, эта белая тряпка била по заднему стеклу, а его осколки летели на детей.

Дорога была ужасная, полностью разбитая. Каждому из нас я положила за пазуху именные иконки, а большую икону Николая Чудотворца держала в руках. Гладила машину по торпеде и просила, чтобы она нас вывезла из этого ада. И она нас вывезла. К вечеру мы приехали в Днепр. Там нас встретил мой брат, который тоже с семьей бежал от войны из Луганска еще в 2014-м.

Мы помылись, отдохнули, поели нормально впервые за столько дней. Подвал сделал свое дело, и мы все еле излечились от простуды.

Все было хорошо, но потом и в Днепре стало страшно. Мы жили у брата на 4-м этаже. Бесконечные сирены, звуки взрывов. Мы поняли, что нужно починить машину и двигаться дальше. Две недели ушло на ремонт. Стекло пришлось заказывать в Одессе, так как в Днепре не смогли найти. Мы немного отдохнули и начали решать, что делать дальше.

У нас было три варианта. Первый – возвращаться домой. Там после нашего отъезда все стихло. Но это была уже оккупированная территория. А я учитель, значит, не смогу работать в той школе. Я всю жизнь учила детей любить свою родину – Украину. Второй вариант – снимать жилье в Украине. Без работы и с тремя детьми это нам показалось нереальным. Ни у меня, ни у мужа никакой определенности с работой не было. В Днепре жили на деньги, которые накопили. И третий вариант – ехать за границу. Муж был против, но я настояла и ни разу не пожалела об этом.

– Как вышло, что из многих «заграниц» вы выбрали Литву?

– Решение ехать в Литву не было спонтанным. Когда мы проходили в 2013-м лечение в Донецке, познакомились там с очень хорошей девушкой-волонтером. У нее муж – литовец, и в 2014-м они переехали жить в Литву. Так вот она нам сказала: «Людмила, приезжайте в Литву. Вы полюбите ее, как и я». И мы приняли решение ехать в Литву.

Конечно, было страшно ехать в другую страну за 2 тыс. км от родного дома. Но в Украине оставаться было страшнее. У нас дети. У одного ребенка в анамнезе лейкемия. Старшему – 16 лет, скоро оканчивать школу. И мы решились. Тем более, что муж был выездной, так как у нас многодетная семья.

Ранним утром выехали из Днепра и вечером были во Львовской области. Там переночевали, и я зарегистрировалась на бесплатное жилье в Литве. Я, конечно, вообще не надеялась, что нам помогут, мы просто привыкли сами все решать. На следующий день мы пересекли польскую границу на таможне Рава-Руська. В Польше мы оформили все документы на нашего кота. Нас накормили, напоили, помогли во всем. Мы отдохнули и поехали дальше. У нас были польские телефонные карточки, и когда мы въехали в Литву, вся связь пропала. Но в одном месте где-то в лесу у меня вдруг появилась связь. Я прочитала сообщение в электронной почте. Там было написано: «Меня зовут Влад». Был указан и номер его телефона. Он готов был предоставить нам жилье.

Приехали мы в регистрационный центр в Вильнюсе. Не помню точно где, но в какой-то школе. Провели нас по всем инстанциям, все рассказали и показали. Мы там зарегистрировались в миграционной службе, в центре занятости, нам выдали гигиенические наборы, зарегистрировали на получение продуктовых карточек в Maisto bankas. Спасибо им огромное, очень приятные люди. А самое главное, нам дали литовские sim-карты, и я смогла позвонить человеку, который предлагает нам жилье. Так началась наша жизнь в Литве.

– Как прошли для вас первые месяцы жизни в Литве?

– Мы приехали в Литву 5 апреля и уже 14 апреля приступили к работе. Первым местом нашей работы стало сельскохозяйственное предприятие. Нам было нелегко заниматься тяжелым физическим трудом, ведь у меня 2 высших образования, у мужа тоже высшее образование и опыт работы на руководящей должности. Но ради детей мы пересилили себя. Мы работали там 3 месяца, все с пониманием и сочувствием относились к нам.

В Литве мы уже 10 месяцев и ни разу не услышали ничего плохого в свой адрес. Нас приютили Владас и Настя Томашевич. Огромное спасибо этим людям, не знаем, что бы мы без них делали. Они окружили нас заботой и любовью. Это замечательные люди. Мы никогда не устанем говорить им спасибо за все, что они сделали для нас.

Каспарас УРБОНАЙТИС, «Экспресс-неделя».