Литва стареет, рождаемость падает

О причинах высокой смертности в Литве, старении населения и падении рождаемости журналист «Экспресс-недели» говорит с директором Литовского центра социальных исследований, профессором Богуславом ГРУЖЕВСКИМ.

– В 2020-2021 гг. смертность в Литве по сравнению с 2019-м выросла на четверть. Только ли коронавирус стал причиной такого роста?

– Как и во всем мире пандемия оказала большое влияние на рост смертности в Литве. Если в октябре 2019 г. у нас умерли 3065 человек, то в октябре 2020-го – уже 3565: рост составил почти 15%. А к декабрю этот процент увеличился чуть ли не вдвое. Но в Литве рост смертности в большой степени связан и со старением общества: у нас доминирует группа населения, чей возраст составляет 59-63 года. Между тем пожилые люди уже составляют 21,10% населения. И эта возрастная структура все больше будет влиять на показатели смертности, ведь группа людей старшего возраста (65 плюс) в Литве будет постоянно увеличиваться, а значит, будет расти и смертность. Хотя параллельно у нас увеличивается и продолжительность жизни, которая не успевает компенсировать прирост пожилого населения. Например, если сегодня у нас пожилого населения 567 669 человек, то, например, в 2030 г. пожилых будет уже 655 тысяч, а значит и смертность вырастет. Но с другой стороны, коронавирус, стресс и другие факторы, связанные с пандемией, конечно, отрицательно влияют на продолжительность жизни, особенно в группе людей после 75 лет.

– По данным Департамента статистики, за год рождаемость в Литве сократилась на одну десятую. Чем это можно объяснить, ведь по логике вещей рост доходов населения в последнее время должен был способствовать повышению рождаемости?

– И тут тоже проблема в возрастной структуре: сейчас в репродуктивный возраст вступают все более малочисленные поколения женщин: к 2022-2023 гг. понемножку будет сокращаться численность женщин репродуктивного возраста. При этом показатель рождаемости в Литве – 1,64 ребенка на женщину репродуктивного возраста – даже выше, чем в среднем по Европе. В России, на Украине и даже в Польше он значительно ниже.
В таких же европейских странах, как Франция, Бельгия, высокий уровень рождаемости обеспечивается за счет эмигрантов из арабских стран, которые привносят другую демографическую культуру. Наша проблема – в сокращении количества женщин фертильного возраста, то есть способных рожать. Поэтому даже если мы будем платить большие деньги молодым семьям, создавать хорошие условия для рождения детей, это все равно быстро не отразится на естественном приросте населения. Эта демографическая волна – следствие низкой рождаемости в период экономической и политической нестабильности 1989-1995 гг.

Кроме того, часто даже в европейской культуре, в том числе и в Литве, рождаемость среди людей с низким уровнем доходов несколько выше, чем у людей материально обеспеченных. Есть мнение, что люди с низкими доходами, получающие социальную помощь от государства, рожают детей, чтобы получить еще большую финансовую поддержку государства. Ведь с рождением каждого ребенка эта помощь увеличивается. Думаю, это не является правилом, но в отношении отдельных семей такое возможно. Во-вторых, группы населения с низким уровнем доходов реже пользуются достижениями контрацепции и менее осознанно ведут свою сексуальную жизнь. И третье – беспорядочный образ жизни, пристрастие к алкоголю часто приводят к случайному деторождению.

Когда уровень жизни растет, одновременно растут и потребности. И люди европейской культуры более ответственно относятся к будущему своих детей, опасаясь, что, например, четвертому ребенку они уже не смогут обеспечить высокий уровень жизни, потянут только троих. То есть рост уровня жизни не ведет непосредственно к росту рождаемости. Но в некоторых богатых странах, например, в Норвегии и Ирландии, с ростом благосостояния выросла и культура деторождения. То есть кое-где эта корреляция между уровнем благосостояния и деторождением проявляется. Но есть и другая тенденция, особенно популярная среди молодежи Германии и стран Бенилюкса: она обозначается сленговой фразой «Двойной доход, без детей» (DINK). Семьи DINK, живущие на два дохода, рассматривают детей как помеху счастливой, беззаботной жизни. Но это примитивное понимание – видеть только материальную сторону жизни.

– А могут ли материальные методы поддержки стимулировать повышение рождаемости?

– Безусловно: после того, как в Литве начали выплачивать пособия для женщин, статистика отметила рост рождаемости. Но со временем эта поддержка стала нормой, и женщины опять возвратились к общей культуре рождаемости в стране. Гораздо сильнее на рождаемость влияют глубокие культурные традиции, как, например, в арабском мире, на селе, где принято рожать много детей. И когда эти ценностные стандарты в отношении рождения детей у мигрантов-арабов, приехавших в Евросоюз, еще и поддерживаются финансовыми гарантиями, то они их реализуют в полной мере. Например, у марокканцев во Франции уровень рождаемости очень высокий.

– Среди приезжающих в Литву легальных мигрантов больше наших соотечественников или их замещают граждане других стран?[/b]

– В последние два года среди иммигрантов превалировали граждане Литвы, возвращающиеся из других стран. Но увеличивается и притягательность литовского рынка труда для мигрантов из других стран – из-за роста минимальной зарплаты, открытости рынка труда. Иммиграция в Литве оказывает положительное влияние не только на демографическую ситуацию, но и на показатели рынка труда, занятости и т. д. С одной стороны, мы нуждаемся в работниках, но с другой, у нас сохраняется высокий уровень долговременной безработицы. То есть нам необходимо управлять потоками миграции, выбирая наиболее квалифицированных и способных интегрироваться в литовское общество мигрантов, например, близких нам по культуре белорусов, россиян, украинцев. Поиск высококвалифицированных специалистов сегодня – задача многих стран.

– По скорости исчезновения жителей Литву, как утверждалось пару лет назад в статистических сводках ООН, в мире опережает лишь Ливан, где идет война. Что заставляет литовцев покидать родину?

– Литва в конце ХХ века была страной молодого населения: высокая послевоенная рождаемость – 2,6 ребенка на женщину – обеспечила стабильное демографическое будущее. Но стабильность была нарушена большой эмиграцией из страны. То есть сокращение населения в Литве происходит из-за двух факторов: из-за того, что смертность превышает рождаемость, а также из-за сокращения численности молодого населения, которое просто выехало из страны. И если до 2020 г. естественная убыль населения (то есть превышение числа умерших над числом родившихся) в среднем составляла до 10 тысяч человек в год, то после 2020-го из-за пандемии и сокращения численности молодого населения естественная убыль может возрасти до 15 тысяч человек в год. Из Литвы за последние годы выехало от полумиллиона до 800 тысяч молодых людей.

Основная причина эмиграции – экономическая: невысокий уровень заработной платы, хотя и подросшей в последнее время. Ведь выезжало много молодежи, которая за неквалифицированный труд в Англии, Норвегии или Германии получала гораздо больше, чем в Литве. Другой фактор эмиграции – учеба в западных вузах. Уезжали и люди с высокой квалификацией – ученые, деятели искусства, врачи, которые не нашли у нас работу с соответствующей их потребностям зарплатой. Мы долгое время являлись лидерами ЕС по интенсивности эмиграции. И это при том, что уровень жизни и социальные гарантии в Литве довольно высоки. Например, по индексу социального развития мы занимаем 24-е место среди 70 стран. Есть и предположение, что эмиграция стала частью культуры Литвы. Ведь после первой и второй мировых войн мы пережили несколько волн эмиграции, в результате которых за пределами Литвы сформировались большие литовские диаспоры. То есть литовцы уезжали не в никуда – чаще к родственникам в Германию, Америку, Канаду. Такая культура эмиграции сама себя раскручивает.

[b]– Группа исследователей из Оклахомы пришла к выводу, что мир ждет глобальное падение рождаемости. Значит ли это, что мы можем больше не беспокоиться о перенаселении планеты?

– Меня недавно пригласили в наш парламентский Комитет будущего, чтобы представить перспективу демократических изменений в Литве. Я нарисовал им весьма пессимистическую картину, которую мы пока еще в силах изменить, если будем действовать оперативно. В ответ один из членов комиссии заявил: мол, что вы нас тут пугаете, профессор, ведь планете угрожает перенаселение, а в Африке и Азии проблемы совсем другого характера, так что, мол, сокращение населения в Литве не является таким большим вызовом, как вы пытаетесь представить. Я даже не стал отвечать, сказав, что так ставить вопрос в отношении Литвы некорректно.

Это американское исследование хотя и интересно с научной точки зрения, но спорно. Конечно, с ростом благосостояния и знаний о контрацепции рождаемость будет сокращаться. Но сокращение населения произойдет не так быстро и не одномоментно везде: некоторые страны в ближайшие сорок лет будут страдать от перенаселения, если там, как когда-то в Китае, где было запрещено рожать второго ребенка, не будут приняты меры по ограничению рождаемости. Но сегодня уже Китай сталкивается со старением населения. Такие же страны, как Нигерия, Сомали, Эритрея, вряд ли сократят рождаемость, ведь многодетность – элемент их культуры. Тут можно провести параллель: в мире миллионы тонн продуктов ежедневно выбрасываются на свалку, но в то же время миллионы людей голодают. То есть перенаселение планеты – это относительная опасность, ведь большинство стран испытывают как раз нехватку населения.

Литве и Европе нужен гармоничный рост рождаемости. Но повышать ее нужно не так, как решила канцлер ФРГ А. Меркель, открыв ворота ЕС для мигрантов из стран Африки и арабского мира. Пригласить 2,5 млн мигрантов, по обещав всех принять, было политической близорукостью. Каждая страна сама должна выбирать, каким образом решать свои проблемы.

– Что именно должна сделать Литва?

– В ближайшие 15-20 лет негативные тенденции будут плохо влиять на нашу демографическую ситуацию, поэтому надо, например, активизировать иммиграцию квалифицированных кадров из Белоруссии, Украины и России. Для этого можно использовать местные диаспоры, создавать мигрантам условия для интеграции, возможности учиться в национальных или воскресных школах, чтобы люди привозили семьи и в плане культуры чувствовали себя здесь комфортно.

Второе – необходимо срочно развивать услуги, связанные с воспитанием детей: детсады, ясли, чтобы родители могли работать.

В-третьих, Министерству иностранных дел в наших посольствах за рубежом необходимо работать с нашими гражданами, давая им представление о перспективах литовского рынка труда, привлекательных возможностях для них в Литве. И нам нужно нивелировать причины, подталкивающие людей к эмиграции. Нужно изменить политику образования и воспитания, показывая молодым людям возможности карьеры в Литве, а не ориентировать их только на высокие зарплаты без получения образования.

Елена ЮРКЯВИЧЕНЕ, «Экспресс-неделя».
Профессор Богуслав Гружевский/фото: EMIN
Фото: Sopotnicki (Shutterstock).