Условия труда в больнице - невыносимы

БОЛЬНОЕ МЕСТО
Университетская лаздинайская больница - самая большая больница в Литве: ежегодно здесь проводятся около 17 тысяч операций! Опытные врачи, уникальные операции, тысячи спасенных жизней... Но существует еще и оборотная сторона, о которой громко не говорят. В этой больнице, уверяют медики, невыносимые условия труда, катастрофически не хватает специалистов, низкая заработная плата.
Корреспондент «Экспресс-недели» понаблюдал, как проходят рабочие будни в самой известной больнице Литвы.

Любая больница начинается с приемного отделения, или "приемника", как еще его принято называть. Пожалуй, оно - самое экстремальное в больнице. Сюда машины "Скорой помощи" каждый день привозят пострадавших в ДТП, от несчастных случаев, в «бытовухах». Чего здесь только не видели: разбитые лица, травматические ампутации конечностей, открытые переломы. Взрослые, дети, знаменитости и бездомные.
В «приемнике» с самого утра неспокойно. В 9.00 во дворе приемного отделения полно машин "Скорой помощи". В коридоре на каталках - несколько пациентов с политравмами, отравлениями. В операционной палате еще двое несчастных. Мое знакомство с больницей начинается с реанимационной палаты "приемника". Прежде чем сюда впустить, мне выдают спецодежду - хлопчатобумажную белую рубашку, штаны, халат и медицинскую шапочку. В таком наряде я ничем не отличаюсь от медперсонала.

Байки из «приемника»
Преодолевая страх, захожу в помещение. В нос сразу же ударяет удушливый больничный запах - смесь спирта и йода. Реанимационная - достаточно просторная комната. Все наготове - хирургические инструменты, бинты, капельницы, шприцы. Ведь бывают случаи, когда тяжелобольных оперируют прямо здесь.
В углу на каталке лежит пожилая женщина. От вида распухшей ноги пациентки мне становится нехорошо - огромная рана, кровь. Через секунду в палате появляется врач, который без всяких эмоций осматривает поврежденную ногу. Я же боюсь даже отойти от стены.
Все время со мной в палате - дежурная медсестра. Она, как оказалось, первая встречает больного. Ее задача - принять пациента, поставить капельницу, вызвать врачей. По ее звонку сюда спешат врачи-травматологи, нейрохирурги и т.д. Осмотрев пациента, они выносят вердикт: в зависимости от травм - в отделение или сразу на операционный стол.
В эти минуты врачи работают очень оперативно. Главное для них - помочь человеку, независимо от того, кто он, каков его социальный статус. Однажды не сразу заметили, что очередной пациент - коллега, врач-травматолог. Беднягу привезли на «скорой». Его недалеко от больницы сбила машина. Как всегда, сбежались врачи. Начался осмотр. И только в конце один из медиков вдруг закричал: «Так это же наш!» Пригляделись - точно свой!
Врача, кстати, спасли. Он до сих пор продолжает работать в Лаздинайской больнице.
В «приемнике», говорит медсестра, впечатлений всегда хватает.
- Несколько лет назад в больницу привезли мужчину с металлическим диском в... переносице. От увиденного мы сами чуть в обморок не попадали, - рассказывает медик.
Оказывается, во время работы диск по заточке лезвий сорвался и угодил рабочему в переносицу.
- Операцию пациенту проводили в сидячем положении. Иначе не могли - он захлебывался кровью...
Несмотря на ужасную картину, все обошлось. Операция длилась всего полтора часа. Пациент родился в рубашке - мозг и глаза не были повреждены. Хирурги только извлекли диск и зашили рану. Через три дня пациент «с диском» выписался.
Во время разговора в "приемник" привозят новых больных - снова переломы, ушибы. Бледно-зеленые, с измученными лицами. Медсестра кидается к ним.
- А кто вам помогает? Все-таки четверо пациентов - не один? - недоумеваю я.
- Так четверо разве много? - удивляется дежурная медсестра. - Сегодня еще спокойно. В любой момент в эту реанимационную палату могут привезти сразу восьмерых. Так и бегаю от одной кушетки к другой. Все успеваем, только чего это стоит! Не каждый выдержит такие нагрузки.

К постоянным клиентам - особое отношение.
Пока медсестра занимается больными, в палату вбегает молоденькая нянечка.
- Только что бездомного помыли. Даже мозоль натерла, - смеется она. Быстро достав из тумбочки банку с лекарством, выбегает из палаты.
В надежде, что в ванной комнате «приемника» виды получше, на ходу напрашиваюсь в практикантки.
Через минуту понимаю, что погорячилась. В предбаннике на каталке - огромное заросшее тело. Почти никаких признаков жизни. Не считая стона, напоминающего мычание раненого зверя. Бедняга перебрал - отравился «паленой» водкой. Но мне почему-то больше жалко медсестру. Как хрупкая девушка справилась с этим пациентом, непонятно. Ведь, как оказалось, неподвижное тело нужно было перетащить с каталки в ванну, помыть, затем вернуть в исходное положение. Но и это не самое страшное.
- Близко не подходите - у него насекомые, - предупреждает девушка, быстро обрабатывая язвы на ногах какой-то жидкостью. - Сейчас я его опрыскаю еще специальным раствором от чесотки и отвезу в токсикологическое отделение. Жить будет!
Ловко развернув каталку, медсестра вывозит больного из ванной. Прежде чем продолжить путь в токсикологическое отделение, заполняет какие-то бумаги.
- Одежда в непригодном виде - пришлось выбросить, - заполняя документ, говорит медсестра.
- Неужели из-за тряпья нужно отчитываться? - спрашиваю у нее.
Как выяснилось, со своими лохмотьями не все расстаются легко. Из-за выброшенной одежды с пациентами этой категории порой случаются настоящие истерики. А медсестры пишут докладные.
- Недавно докладную писала из-за выброшенных порванных колготок. Новые пациентку не устраивали. Но это единичные случаи. В основном бомжи только благодарны. Как они сами признаются, в больнице полечат, накормят, да еще и оденут, - смеется медсестра.
- Что значит оденут? - не сразу соображаю я.
- Мы собираем им одежду. Врачи, медсестры приносят свитера, брюки, обувь из своих запасов. Ведь привозят их сюда в настоящем тряпье. Носить его уже нельзя. Старую одежду остается только выкинуть. Перед выпиской выдаем новую, - объяснила сестричка.

Скальпель страшнее пистолета
В операционном блоке, так же как и в приемном отделении, работа не прекращается ни на минуту. В любое время суток сюда может поступить тяжелый больной. Хирурги, анестезиологи, операционные сестры должны быть готовы к экстренной операции. Рассказывают, что здесь оперировали первую леди страны, известных режиссеров и актеров. Но о подробностях не говорят. Это - врачебная тайна.
В вестибюле операционного блока - расписание. Есть из чего выбрать - на сегодняшний день запланировано 28 операций! Но медики, принимающие смену, хватаются за голову. Каждые полчаса в одну из 20 операционных привозят очередного пациента.
В четвертой операционной готовятся к плановой операции. Вместе с практикантами топчусь в углу. Сюда вот-вот должны привезти пациента.
В это время сестра наполняет тягучей жидкостью шприц, достает из шкафчика еще какие-то препараты.
Через 10 минут в операционной в полном спецобмундировании - в шапочке, бахилах, повязке, зеленом халате - появляется врач-анестезиолог. Она будет вводить наркоз, следить за состоянием пациента во время операции. Следом входят операционные сестры. Они тут же начинают выкладывать на стол хирургические инструменты, от вида которых я прихожу в ужас. Хуже, по-моему, только пациентке, которую ввозят на каталке. Бедная девушка - бледно-зеленого цвета. Ее перекладывают на операционный стол.
В это время в соседней комнате предоперационной хирург готовится к работе - надевает зеленый халат, намыливает по локоть руки специальными средствами.
Через минуту пациентке вводят наркоз. Еще через какое-то время ей на лицо накладывают кислородную маску. Входит хирург.
- Приготовьтесь. Сейчас начнется прямая трансляция, - шутят врачи.
На самом деле за ходом операции можно следить по монитору. Пациенту вместо глубокого разреза делают маленькие проколы. В них вставляют инструменты и оперируют. Все что происходит внутри, видно на мониторе.
Как только на мониторе появляется изображение, у меня возникает вопрос:
- Неужели у нас такие большие внутренние органы?
- Нет, конечно. Все что видите на экране, увеличено в 16 раз, - объясняют медики.
Работа хирургов сначала завораживает. Но уже через полчаса теряю интерес - у меня начинают гудеть ноги, слезиться и болеть глаза.
- Это реакция на чистоту в операционной, - объясняют медики. - Дело в том, что операционные обрабатываются специальными растворами. Если вы тут впервые, то глаза так реагируют на стерильность.
Я бы с радостью закончила свой эксперимент. Но операция в самом разгаре. И значит, практиканты не имеют права покидать операционную. Впереди - как минимум час работы. За это время я успела посидеть, походить. Медики при этом демонстрируют редкую выдержку. Наконец, в ход пошли нитки и иголки. Из операционной я вылетаю пулей.
- У меня впереди еще одна операция. Четвертая подряд, - слышу разговор медсестер.
Тут я понимаю, что отделалась легким испугом. Даю себе слово больше в операционной не появляться. Только если привезут... Тьфу-тьфу...
Белые больничные коридоры, бомж, отравившийся спиртом, наводящие ужас хирургические инструменты еще долго мучили меня в снах. Эксперимент, в ходе которого я должна была поменять профессию, с треском провалился. Я так и не смогла перебороть страх и подойти к пациенту ближе, чем на пять метров. В операционной я сдалась на 30-й минуте. Абсолютно верно, что медиком нельзя стать, им нужно родиться.

И "скорой помощи" нужна помощь
Через несколько дней после неудачного эксперимента я снова попала в больницу. На этот раз - в зал совещаний, где профсоюз обслуживающего персонала больницы, медики и представитель самоуправления г.Вильнюса пытались решить внутренние проблемы. Как оказалось, накопилось их немало.
На собрании выяснилось, что работа медиков не только тяжела, но и опасна. К примеру, химические растворы, которыми пользуются при уборке операционных палат, по словам медсестер, могут вызвать проблемы со здоровьем.
- Нам выдали инструкцию к новому химикату - оксигенону. Казалось бы, абсолютно безопасное вещество. Но у нас есть еще одна инструкция. Там черным по белому написано, что им не должны пользоваться женщины детородного возраста, - говорят медсестры. - А мы моем им операционные.
Ко всему прочему, уверяют медики, не хватает средств индивидуальной защиты.
- Нам выдают резиновые перчатки. Но их недостаточно. В конце концов, нет специальных перчаток. К примеру, я недавно получила сильные ожоги рук после уборки химическими растворами, - рассказывает медсестра. - Для таких работ нужны длинные перчатки по локоть. Но у нас о таких даже не знают.
Недовольны медики и своей рабочей одеждой.
- Пациенты над нами смеются. Работник такой большой больницы должен выглядеть солидно. Нам же приходится покупать халаты за свои деньги. Специальную обувь мы не получали ни разу, - возмущались медсестры.
В больнице надеются, что вопросы рабочей одежды, низкой заработной платы, нехватки специалистов, которые также здесь затрагивались, наконец, начнут решать на правительственном уровне.

Валентина АНДРЕЕВА,
журналист "Экспресс-недели"