А человека забыли...

Честно говоря, я так и не понял, какому событию уделили больше внимания наши масс-медиа: Дням поминовения усопших, когда вспоминают ушедших, или Хэллоуину, где лихо отплясывают со смертью.

И если для тех, кто собрался отдать дань памяти близким на кладбище, власти чинили препятствия в виде перекрытия дорог и других преград, для стариков практически непреодолимых, то для веселящейся молодёжи и представителей шоубизнеса в пугающих масках и нарядах не было ограничений ни в клубах, ни на парковых площадках. Я не имею ничего против того, чтобы бодренько отплясывать и задавать пиры во время чумы, которая, хоть и в изменённом виде, вернулась к нам из глубины веков, но есть в этом безбожно эксплуатируемом коммерсантами веселье что-то, на мой взгляд, антигуманное. И скорбь, и безудержный пир сливаются в единый бездушный спектакль. Уходит от нас что-то очень важное, общее для всех людей.

А вместе с уходящими чувствами меняются не только инстинкты, но и заученные в детстве правила поведения. На днях был поневоле участником инцидента у дверей «Максимы» в Каролинишкес. Пожилая женщина с коляской, опираясь на палку, не удержала равновесия перед открывшимися дверями и упала прямо перед лицом двух охранников, в задачи которых входила проверка пресловутых зелёных паспортов у посетителей. Хоть бы один мускул дрогнул на их лицах! И это при том, что желающих проникнуть в магазин на данный момент было двое: я и ещё одна дама очень солидного возраста. Вот мы-то, старики, и кинулись поднимать с земли упавшую пенсионерку и собирать её разбросанные продукты. Только после того, ка мы сами обратились за помощью к рослым мужикам, безучастно наблюдающим за нашими усилиями поднять с земли грузную женщину, они соизволили сдвинуться с места. Слава Богу, потерпевшей не потребовалась скорая. Она постояла пару минут, прислонившись к стене магазина, и поковыляла к дому. Противнее всего было наблюдать насмешливые улыбки на лицах, стоящих у дверей бугаёв. Они предназначались не только пострадавшей, но и нам, старикам, проявившим чрезмерное участие.

Когда я поделился со своим приятелем рассказом о происшествии, он спокойно объяснил мне, что к чему. Приятель моложе меня на полтора десятка лет и гораздо лучше разбирается в дивном новом мире, который незаметно для нас, стариков, наступил. А в этом мире нет ни сочувствия ближнему, ни надежды на общее светлое будущее, а есть только забота о собственном «я», здесь и сейчас. Большинство людей не утруждают себя ни рефлексиями, ни бесполезными эмоциями вроде жалости или сочувствия. Контролёров в магазине наняли для одного конкретного дела – проверки документов, а всё, что не входит в их обязанности, их не касается. Точно так же ведут себя служащие рангом повыше, которые давно уже прекрасно чувствуют себя в виртуальном мире, где от реального человека с его жалобами и претензиями легко отделаться нажатием кнопки выключателя на компьютере. Не удивительно, что очень многие высокопоставленные чиновники трудятся вдалеке от своих сограждан - где-то в тёплых краях под пальмами. И такой способ деятельности, исключающий контакт с живыми людьми, постепенно переносится в поликлиники, где врачи наловчились ставить диагноз по телефону, в школы и вузы, где педагоги бездушно оттарабанивают свои лекции перед экраном.

О том, что наша политическая элита, подобно нанятым контролёрам в магазине, выполняет распоряжения так называемого либерального мирового лобби и ЛГБТ- сообщества и изо-всех сил пытается провести законы о декриминализации вернее, реабилитации, наркотиков, о признании всех мыслимых и немыслимых гендеров, любых супружеских союзов, нисколько не заботясь о мнении своих сограждан, ясно уже и самому тупому. А вот о том, что мэр столицы, который намеренно усложняет жизнь своим избирателям, самолично высаживая посередине автомагистрали хилые деревца и кустарники, заковывая их в бетон, делает это не от большого ума, мы узнали только за последний год. Вдруг выяснилось, что он подобно градоначальнику из города Глупова, прозванному Органчиком, знает всего несколько фраз. Правда, если щедринский герой зациклился на фразах «Разорю! Не потерплю», то наш городской голова поминает постоянно «креативность», «новаторство» и «ужасное советское наследие». Причём, под разборку, вернее, под топор новатора попали многолетние тенистые деревья, вся вина которых заключается в том, что они благодаря заботливо поливаемым в старые времена корням, видимо, впитали это проклятое наследие.

Пока вильнюсский мэр борется с прошлым, высаживая идеологически правильные саженцы, члены правительства рубят под корень остатки крупного литовского бизнеса, нарочито обостряют отношения с Китаем, Белоруссией (о России вообще говорить не приходится) ради того, чтобы услышать похвалу из уст какого-нибудь очередного американского сенатора. Думающие люди прекрасно знают, что ни Россия, ни Китай не собираются ни с кем воевать. Но почему-то литовская политическая элита говорит о вероятной мировой катастрофе почти со сладострастным садизмом и даже готова поучаствовать в её приближении. Рядовых сограждан, чей удел стать в этом случае пушечным мясом, как водится, никто спрашивать не собирается.

Разорвав торговые связи с Китаем и лишив заработка десятки тысяч своих соотечественников, власть пообещала заманить к нам посулами Тайвань. (К слову, такая попытка уже делалась консерваторами на заре независимости). Гостившие у нас тайваньские чиновники среднего звена с традиционной восточной вежливостью выслушали все предложения, за всё благодарили, но вот только инвестиций, подобных тем, что выделяли континентальные китайцы, не обещали. Как тонко заметили островные китайцы, для серьёзных инвестиций в Литву у нас народу маловато… А к тому времени, когда бизнес с Тайванем может выгореть, народца останется ещё меньше. Впрочем, о людях наши правящие давно забыли. Как о несчастном Фирсе в чеховском «Вишнёвом саде». В погоне за модернизацией и новизной новые хозяева жизни похоронили не только сад, но исправно служившего прежним владельцам человека.

Обыватель