А была ли девочка?

Не знаю, как вы, а я вздохнул с облегчением, узнав, что две самые популярные героини, занимавшие несколько лет особое место в литовской скандальной хронике, Лаймуте Станкунайте и её девятилетняя дочь, навсегда покидают пределы нашей страны. Как бы ни сложилась судьба девочки на новой родине, уверен, что она больше не станет игрушкой, как в спорах родственников, так и нашей правоохранительной системы. И что самое печальное - обе они постараются стереть из памяти не только родной литовский язык, но и всё, что связано с родиной. У них будут другие имена и другая жизнь. Какая? Теперь зависит только от них.

Вообще-то в результате этой кровавой и запутанной истории страна потеряла троих юных граждан. Где-то живёт дочь убитой сестры Станкунайте. Скорее всего, на американском континенте будет ходить в школу и устраиваться в жизни сын бывшей судьи и парламентария Неринги Венцкене, сестры обвиняемого в убийствах и неожиданно скончавшегося Драсюса Кядиса. А в Литве эта история о реальной (или мнимой?) педофилии оставила не только ряд вопросов без ответов, но и страшный шлейф из десятка смертей, многие из которых кажутся очень странными и подозрительными. В этой связи я понимаю и Станкунайте, и Венцкене, выбравших эмиграцию, чтобы не пополнить череду загадочных смертей. Понимаю я и политиков, пиарившихся или делавших карьеру на этой истории, поддерживая ту или иную сторону. А вот действия правоохранительных органов я как не понимал, так и не могу понять. А ещё меньше я могу понять позицию государственной власти, которая не сделала абсолютно ничего, чтобы распутать завязавшийся клубок преступлений, а главное, с полным безразличием отнеслась к судьбе своих юных и взрослых граждан, оказавшихся в водовороте событий. Очень скоро всё это власть постарается стереть и из нашей памяти. Скоро мы будем задавать себе риторический вопрос: «А была ли вообще девочка, за историей которой мы следили 5 лет?»

Начинается новый учебный год, и мы скоро узнаем, сколько таких мальчиков и девочек, до которых никому нет дела, не сели за школьные парты и растворились в неизвестных мирах. Министерство образования на это отреагирует дальнейшей «оптимизацией» школ, а точнее, их уничтожением. Многочисленные государственные организации по охране прав ребенка проведут глубокомысленные исследования, объяснив нам давно понятную истину: детей увозят эмигрировавшие и нашедшие в другом государстве работу и дом родители. В соответствии с европейскими директивами Сейм примет очередные поправки к законам, предъявляющими такие драконовские требования к родителям, как заботливым, так и нерадивым, что вступающие в брак молодожёны десять раз подумают, стоит ли вообще рожать детей.

Может быть, литовские родители ещё не настолько затюканы, не доросли до европейского уровня, где за замечание расшалившемуся отпрыску запросто можно лишить родительских прав, и дают иногда волю своим чувствам. Есть, что греха таить, немало асоциальных семей, как правило, многодетных, где юная поросль полностью предоставлена сама себе. Именно на такие семьи должно быть направлено особое внимание государства. Поскольку у нас трудно найти приёмные семьи, соответствующие европейским стандартам, а усыновление представителями нетрадиционной ориентации пока не разрешено законом, проблемных детей отдают в дома опеки. Европа охотно выделяет средства на их оборудование. Вот только она не может сделать главного: обеспечить детям не только еду и компьютеры, но и качественное воспитание, психологическую помощь, квалифицированных педагогов, любящих свою работу. В итоге из этих государственных учреждений выходят такие обозлённые на мир воспитанники, что лучше бы их оставляли расти с неправильными родителями.

На днях в Куршенай произошло двойное убийство. Один из воспитанников местного дома опеки вместе со старшим подельником подозревается в том, что жестоко расправился с соседями, которые присматривали за его комнатой в общей квартире и всячески опекали оставшегося без родителей мальчика. Сейчас руководство детского дома пытается доказать, что мальчик был тихий и послушный, только часто убегал. Выходит, никто его психологическим состоянием не занимался. Скандалы и происшествия, в том числе и влекущие уголовные последствия, случаются с воспитанниками этого дома не в первый раз. Несколько лет назад регулярно посещал детское учреждение военнослужащий в чине полковника Саулюс Виткус, осуждённый в 2012 году за педофилию после трёхлетнего разбирательства. Не хочу тем самым сказать, что дома опеки не нужны. Однако полагаю, что всю мощь государственной машины, а также денежные средства, которые тратятся на далекие от жизни «студии» и исследования, лучше бы потратить на зарплаты, штат и подбор соответствующего персонала в детских учреждениях. И прежде чем начать объяснять детям об отсутствии половой разницы между мальчиками и девочками, как того требуют нынешние европейские законодатели под благовидным предлогом борьбы за равноправие, научить их старым мудростям, в том числе и пониманию добра и зла, греха и благодеяния.

Нашей власти, которую больше занимают внутрипартийные склоки, мифический имидж и напоминание о себе на международной арене, судя по всему, совершенно безразличны судьбы как больших, так и маленьких человечков, из которых и состоит страна. Создаётся впечатление, что чем меньше нас будет, особенно тех, кто нуждается в защите, и на образование которых нужно тратить деньги, тем уютнее себя чувствуют в своих кабинетах управленцы всех мастей. Может, они даже подталкивают нас эмигрировать. В конце концов, у нас есть блестящий пример Руты Мейлутите, которую учили и растили в Лондоне, а наши представители власти теперь охотно держатся за её лавровые венки чемпионки. Теперь она «наша» девочка.

Обыватель