"Удивляет общая тенденция: зависеть от российских энергоносителей, и так себя вести...!"

Митрополит Хризостом: "Мир заражен ложью"

Откровенный разговор
Каждая беседа с Митрополитом Виленским и Литовским Хризостомом остра и интересна, потому что Владыко в оценках прям и немного жестковат, в том числе в отношении самого себя. Журналист "Экспресс-недели" решил выяснить отношение правящего архиерея к резонансным событиям в Литве и в мире - слишком их много за последнее время. Разговор же начали с темы, интересующей не только паству. Полтора года назад в беседе с Владыкой речь шла о том, что с наступлением канонического возраста - 75 лет - он обязан подать рапорт об отставке. Это время наступит 3 мая.

- Я очень хотел бы, чтобы был назначен новый, свежий человек с современным стилем жизни, - говорит Митрополит Хризостом.

- Не принижаете ли Вы собственные достоинства?

- Я человек старорежимный, всю жизнь прожил в Советском Союзе, продукт той эпохи, хотя и человек верующий. Моя позиция известна Патриарху и членам Священного Синода. Я считаю, что выполнил свою миссию, которую мне Бог предоставил, рассчитывая на мои возможности, а они у меня скромные. После приезда в Литву я, как мне казалось, занял разумную позицию. Меня спрашивали, приветствую ли я независимость Литвы, и я говорил, что по Конституции СССР любая республика имеет право выйти из состава Союза, но я хотел бы, чтобы и Россия была свободной. Я боролся за возвращение собственности епархии, создал ее экономическую базу. К сожалению, на этот процесс может негативно повлиять финансовый кризис...

- Вокруг Вашей позиции было много споров, но Патриарх Московский и всея Руси Алексий II во время визита в 1997 году в Литву фактически положил им конец, дав высокую оценку Вашей деятельности. Ну а в Вашем желании уйти на покой ничего не изменилось?

- Мой друг Митрополит Ювеналий не сторонник того, чтобы я уходил, но рапорт я обязан подать. А Патриарх и Священный Синод примут решение. Но к таким решениям стали относиться осторожнее. Есть ряд архиереев, возраст которых вышел за порог канонического, однако Патриарх не освобождает их. Потому что много молодых архиереев, у которых имеется положительный опыт, но есть и такие, у кого его не очень много. Прежняя позиция - заменить всех - изменилась. Я решил поступить по воле Божьей: рапорт подам, а Патриарх и Священный Синод решат мою дальнейшую судьбу.

- А если они придут к выводу, что Вам следует остаться?

- Прежней жажды уйти я не чувствую. Да, раньше я был категоричен в этом вопросе, очень хотел уйти на покой, но я надеялся, что оставлю епархию в хорошем имущественном состоянии, создав материальную базу. Однако Литву может настичь рецессия, а тут я мог бы хорошо помочь, досконально зная ситуацию. Ведь все программы осуществлял я. С другой стороны, может быть я самоуверен...

- Но Ваши слова свидетельствуют о подходах не старорежимного, а современного человека. Да и в чем это различие для церкви с ее древними традициями?

- Речь не только о церковной традиции, которую обязаны блюсти и сохранять. Надо вписываться в современную жизнь. В советский период верующие жили со всей страной. Нас, кстати, молодые демократы, новопришедшие в церковь христиане, ревнители чистоты православной, обвиняют в том, будто мы были тесно связаны с государством, якобы служили атеистическому режиму. Бог им судья. Я был гражданином Советского Союза, но и был верующим человеком, отстаивал свои права...

- Между прочим, люди, бросающие такие камни, бросают их и во всех нас, живших в СССР...

- И все же современность, приспосабливаемость к новому образу жизни - важные качества. Сейчас очень много высокообразованных архиереев с богословским и светским высшим образованием. А я человек скромный. С тремя классами поступил в семинарию в 1961 году. Группа у нас была не очень сильная, во всяком случае, я вижу, как теперь преподают, какая программа - конечно, у нас все было иначе. Я - верующий человек, богослов как христианин, но не могу преподавать богословие. Не владею никакими языками, кроме русского, а когда живешь в Литве, то этого мало, чтобы достойно представлять православие среди других конфессий. Меня обвиняли в том, что увлекаюсь политикой. Я контактировал со светскими властями, духовными лицами, а потом ушел в самоизоляцию. Поэтому я и считаю: нужен архиерей, который бы имел и представительские возможности, и общался, потому что это необходимо. Правда, общение с инославными воспринималось 15 лет назад как своего рода измена православию...

- Помню, Ваши оппоненты за глаза бросали обвинение, будто Вы тайный католик.

- Было. Но думаю, что все верующие должны общаться друг с другом, тем более перед угрозами, которые имеются в светском мире. Вся та безнравственность, вся та борьба с положительными нравственными позициями, которую мы видим, обязывает верующих противостоять этому потоку.

- Полтора года назад показалось, что Ваше желание уйти было продиктовано и обидой...

- Нет, это вы так воспринимаете, когда я рассказываю о тех событиях. Но это была лишь констатация фактов. А противники были и есть, хотя их мало. Меня не любят, потому что я замкнутый человек, веду замкнутый образ жизни, не общителен. Я не приветлив в той мере, в какой это кому-то хочется. Человек подходит ко мне и желает, видимо, услышать что-то приветливое, а я просто не умею этого. Моя позиция совершенно иная - не произносить любезности, не привлекать какими-то внешними формами, улыбками, ничего не значащими словами, а говорить о сути вопроса, если человек подходит и хочет что-то спросить и услышать.

- То есть Вы против ни к чему не обязывающего, хотя и приятного общения с фальшивыми приветствиями.

- Конечно! Мне стиль американский не нравится. "Хэллоу!" - и улыбаются, и за этими приветствиями ничего не стоит.

- Поскольку у Вас были и до сих пор есть противники, задам откровенный вопрос: а есть ли такое понятие в епархии, в православной церкви, как борьба за власть, за место?

- Слава Богу, православная Литва находится в ситуации, в которой не за что бороться. Приходы очень скромные. В моих предыдущих епархиях, особенно иркутской, были очень богатые, богатые, средние, слабенькие и очень бедные. И я обладал полной властью. Если священник неправильно себя ведет, небрежен, не исполняет своего долга, то у меня есть возможность побеседовать с ним, предупредить. Пренебрег - поезжай в другой приход. И таким образом к моему слову прислушивались, соблюдали нормы, порой не из уважения, а из-за страха.
Конечно, в церкви тоже проявляются личные человеческие качества, в том числе и корыстные интересы, тоже есть борьба за место. Но каждый поступает в соответствии со своими нравственными установками, достоинствами или же их отсутствием.

- В чем же материальная заинтересованность священника? Ведь живут, как я вижу, скромно.

- Вы просто плохо знаете. Здесь, в Литве, - да. Но есть и другие примеры. Если обратиться к истории, то когда Сталин дал церкви некоторую свободу, приходы стали развиваться, то появились богатые священники, они стали покупать машины - "Победы", "ЗИМы"...
Каждый живет по своим убеждениям. Вера может быть различной: вера фанатика, вера глубоко религиозного человека, вера современного человека, абстрактно принимающего религию. Но правила поведения, евангельские заповеди были во все времена.

- И им вообще-то нужно бы следовать и людям, далеким от религии. Но мы наблюдаем тотальное отступление от моральных принципов. Владыко, может быть, это явление связано с чувством безысходности, с кризисами? И нет ли у вас ощущения большой беды, которая ждет все человечество? Ее многие как бы предчувствуют...

- Русскому человеку свойственно часто думать о конце света. Это связано с различными обстоятельствами. Монголо-татарское иго, войны, бедность, несчастья, стихийные бедствия, неурожайные годы. И каждый раз возникала мысль - не последние ли это времена? Жизнь трудна. Все же сейчас люди живут лучше. Но если судить по настроению большинства, по отношению к нравственным ценностям, то, я думаю, ваш вопрос о трагедии связан с вопросом всеобщего падения нравственности...

- Вот это падение и происходит!

- Однако дна еще не достигли, хотя движение продолжается. Раньше Запад считал Советский Союз империей зла. Многие были недовольны гонениями на религию. Особенно жуткими они были в 20-е и 30-е годы. Потом такого не было, хотя свободу ограничивали. И, тем не менее, в СССР существовала нравственность - и партийная, и народная, и церковная. Пал Советский Союз. И смотрите, что показал трагический и кровавый, но маленький конфликт Грузии и России. Мы видели, как мировые СМИ лгали и скрывали правду. Стало быть, двойными стандартами заражен весь мир. Это и ведет к трагедии. Ростки правды пробиваются, но самое трагичное в том, что говорили неправду те лица, которые правду знали - главы государств, правительств. Что, Адамкус не знал о подлинных события в Грузии, о том, что его коллега начал войну, стал бомбить своих граждан? Президент Литвы, казалось бы, культурнейший пожилой человек, заботившийся об экологии, так ведет себя! И вот если ложь в целом на планете будет нарастать, то это приведет не к локальной, а к глобальной трагедии.

- В этом контексте не может не привлечь внимание победа в США демократа Барака Обамы над республиканцем Маккейном. Как Вам избранный президент Америки?

- Один известный российский политолог сказал, что хрен редьки не слаще. И, тем не менее, я за Обаму. Помните, героем у чернокожих Америки был знаменитый правозащитник Мартин Лютер Кинг...

- Пожалуй, и Обама не мог на себе не испытать все прелести "демократии", с которой боролся Кинг...

- Но все же от него одного будет зависеть не так уж много, ведь президент, это, по сути, - команда.

- А у Обамы в ней, например, Збигнев Бжезинский.

- И у нового вице-президента тоже жесткий взгляд на Россию. И, тем не менее, Обама подает определенные надежды. Хотя бы потому, что он за уход из Ирака, и это хорошо.

- Вот видите, есть и какие-то позитивные сдвиги...

- Но, к сожалению, в целом все-таки ложь прогрессирует. Ведущие политики и главы государств и правительств лгут. Ради чего? Во имя корыстных целей. А это значит, что они думают не о проблемах всех людей, а действуют в интересах определенных групп.

- Как в таком случае Вы оценили бы итоги парламентских выборов в Литве?

- Если говорить о Литве, то за годы независимости я увидел лишь единицы умных политиков, по-настоящему желающих добра государству. А если уж говорить о формировании отношений с Россией, то открыто, смело, конструктивно никто ничего не сделал.

- Как не сделал?! Бразаускас недавно заявил о необходимости улучшать отношения с Россией.

- Я очень уважаю Бразаускаса, он по-настоящему умный, серьезный политик и честный человек - таким я его воспринимаю. Тем не менее, он тоже был заложником ситуации - нельзя же открыто говорить о позитивных шагах в сторону России, тут же услышишь в ответ: "Измена!" Я очень разочарован в литовском политическом потенциале. Удивляет общая тенденция: зависеть от российских энергоносителей, и так себя вести...

- А гордость?!

- Гордость маленького народа? Достоинство проявляется в другом. А придумывать какие-то мифические планы России, пугать народ?! Преступно создавать атмосферу враждебности к соседнему государству. Это, по-моему, аморально, а главное - преступно по отношению к собственному народу. Если вернуться к Грузии, то Саакашвили, на мой взгляд, нанес моральный и материальный ущерб собственному народу. Мы ведь часто говорим: грузинская культура, цивилизация, христианство. Но кто сидел в танках, стрелявших по домам, по мирным людям? Молодые солдаты. И они способны на такое!

- Владыко, можете поделиться какой-то обобщенной мудростью: как людям не ссориться, даже если у них разные интересы?

- Если говорить о людях как о личностях нравственных, способных определять свою жизнь, то трагедия состоит в том, что грешный человек никак не может наладить отношения со своим Творцом. Эгоизм и тщеславие, алчность настолько завоевали естество людей, что они никак не могут это преодолеть. Вот в этом проблема. И если эти страсти выжмут из сознания понятие долга, нравственности, вот тогда и наступит конец света.
Стремление к тому, чтобы общество экономически развивалось, чтобы люди имели все необходимое, - верно, но не следует забывать о других ценностях. Мое поколение знает тяжелые годы войны, голода, у нас ничего не было, мы были бедны, но помогали друг другу. Стало быть, не правы те французские просветители, которые утверждали, будто только бедность, униженность человека порождают пороки. Прежде всего, пороки порождаются неправедным богатством...
Беседовал Юрий Строганов.