Все об Александре Рыбаке: победитель “Евровидения-2009” не умеет материться по-русски

«Московский комсомолец» «Сказка о Рыбаке и золотой песне»
(Автор – Светлана Самоделова, «Московский комсомолец»)

Каждый день победителя “Евровидения–2009” Александра Рыбака ныне расписан по минутам. Норвежский эльф колесит с гастролями, в планах — съемки в телефильме.

Споры о феномене “солнечного мальчика”, покорившего сердца многомиллионной аудитории, не утихают до сих пор. Специалисты говорят о харизме, обаянии и искренности музыканта из страны фьордов. Астрологи ссылаются на удачный гороскоп юного музыканта, когда планеты составили между собой “Колесницу победителя”.

Но только близкие люди, для которых он не звезда “Евровидения”, а Сашка — “Сушка”, знают, как и что привело его к победе.

Специальный корреспондент "Московского комсомольца" встретился с родным дядей Александра — известным поэтом и музыкантом Александром Савицким — и выяснил:

— семейство Рыбаков в Норвегию вынудил уехать вечно пьяный сосед — милиционер Жора;

— Александр в 15 лет мог стать москвичом;

— норвежский гений был бродячим музыкантом;

— победитель “Евровидения–2009” еще и дипломированный преподаватель фитнеса.

— Чтобы понять истоки одаренности Саши Рыбака, надо рассказать о его предках. Моя мама, Сашина бабушка, — Мария Борисовна Савицкая — талантливая пианистка, преподавала в Витебском музыкальном училище, — рассказывает наш собеседник. — Кроме того, она прекрасно владела словом, писала статьи о культуре в различные журналы. Именно она начала учить 2–летнего внука Сашу играть на пианино.

Дед Саши, Александр Яковлевич, — военный артиллерист, мало того что обладал притягательной внешностью, еще и пел не хуже Лемешева. Отец слыл первым щеголем в полку. Если входили в моду складки на сапогах, то обувка у него вся была в гармошку. Если шинели начинали носить удлиненные, то она у него была прямо в пол. Эту черту — следовать моде — унаследовали все Рыбаки.

Мария Борисовна была русская, Александр Яковлевич — белорус. Старшего из сыновей — Александра — они записали в метрике как русского, младшего — Игоря — как белоруса. Чем в дальнейшем и определили их судьбу.

— Мама не преминула нас с братом Игорем — будущим отцом Саши — отдать в музыкальную школу. Передо мной ставили ноты, часы, рядом лежала портупея с ремнем. Три часа я должен был играть гаммы. Отец лупил меня нещадно. Игорь же учился не с таким отвращением, как я. Он играл на скрипке без особого неудовольствия. Еще в младших классах музыкальной школы преподаватели стали отмечать его талант, а в старших уже прочили брату большое будущее.

Отец наш попал в армии под сокращение, был вынужден идти работать на завод. Был он жутким бабником, по сути — котом. Доходило до того, что, идя с мамой и видя красивую девушку, он просил: “Скажи, что ты моя сестра”. Мама обижалась, уходила домой, а отец бежал вслед понравившейся ему девицы. Мама — истинно верующий человек — любила отца, все ему прощала. Но отец однажды все равно ушел из семьи. Женившись во второй раз, он уехал жить в Минск. Мне было 13, моему брату Игорю — 9 лет.

Мы остались жить в Витебске. С этого времени отец никакого участия в нашей судьбе не принимал. Я, почувствовав свободу, стал шататься по притонам, где ворам и проституткам играл на аккордеоне блатные песни. Милиция приходила искать меня в музыкальное училище, где я числился. Только благодаря матери я с горем пополам сдавал экзамены. И наверняка бы оказался в исправительной колонии, если бы не пристроили меня в военный оркестр, где служил уже тогда и мой отец.

Постепенно я осознал, что в семье остался за старшего. Остепенился, начал опекать братишку, который был младше меня на 4 года. Позже он говорил: “Ты мне заменил отца”.

“В семье Рыбаков — три бычка”
Чтобы показать пример брату, Александр поступил на военно-дирижерский факультет Московской консерватории. На третьем курсе, помня, как отец бросил семью, он взял и сменил фамилию, стал не Рыбаком, а как мама — Савицким.

— Любопытно, как жизнь распорядилась: меня записали в свидетельстве о рождении русским, я поехал учиться в Москву, так и осел на российской земле. Брат Игорь, согласно метрике, был белорусом. Он поступил в дальнейшем в Минскую консерваторию, его жизнь надолго была связана с Белоруссией.

Еще будучи студентом Витебского музыкального училища, Игорь неожиданно женился на своей однокурснице Светлане Могучей. У них должен был родиться ребенок. После свадьбы новоиспеченная родня повела себя странно: стала считать купленные вилки, ложки, тарелки. Игорь буквально задыхался в доме тещи. Прожили молодые вместе только полгода. Не смогла примирить родителей и появившаяся на свет дочка Юля.

Чтобы помочь семье, Игорь подрабатывал в витебском ансамбле — довольно популярном в свое время, играл в ресторанах репертуар “Песняров”. А его считали блестящим скрипачом. Мария Борисовна, чтобы дать Игорю достойное музыкальное образование, обменяла “двушку” в Витебске на комнату в коммуналке в Минске.

Окончив консерваторию, Игорь начал работать в престижном Минском камерном оркестре. На одном из концертов познакомился с миловидной, утонченной пианисткой Натальей. Девушка окончила теоретическое отделение консерватории и работала музыкальным редактором на телевидении. Вскоре Игорь и Наталья расписались.

— Они были половинками одного яблока! Очень подходили друг другу. Оба музыканты, причем талантливые. Даже дни рождения у них были рядышком — 18 и 19 мая. Оба Тельцы по гороскопу. А тут еще и сын Сашка родился 13 мая, еще один Бычок.

На лето мальца отправляли в родовой дом на Псковщине. Там жил с семьей в свое время их предок — священник, который был расстрелян в 37-м году. В усадьбе собиралась вся родня: из Москвы, Витебска, Вильнюса. Места были красивейшие, грибные, рядом озеро Язно.

— Сашку воспитывала в основном бабушка Мария Борисовна. Племяш был все время при женщинах. Как–то мы с моим вторым племянником сели возле сарая, закурили. Он тут же затянул: “А я бабушке расскажу про сигареты”. Ябеда был жуткий. Меня как взрослого он не воспринимал, звал только Шурич, букву “к” он долго не выговаривал, заменял ее на “ч”. У всех наших домашних он был не Сашка, а почему–то Сушка. Так его, уже повзрослевшего, называют иной раз родные и сейчас.

Лето заканчивалось, Саша Рыбак возвращался в минскую коммунальную квартиру.

— Дом был добротный, его строили еще пленные немцы. В одной комнате обитал с семейством старшина милиции Жора. Вечерами он пил запоем. А залив глаза, устраивал дебоши. С шумной компанией друзей он частенько располагался на общей коммунальной кухне. Игорю нужно было заниматься. Как только брат начинал играть на скрипке, соседи долбили в стену: “Хватит пилить на наших нервах”.

Помню, брат однажды приехал с камерным оркестром на гастроли в Казань, где я в то время служил. Мы стояли за кулисами, Игорь, кивнув в сторону зала, сказал: “Посмотри, собралось 25 человек зрителей. Наш народ безразличен к культуре”.

“Отец Саши жил в наглухо закрытом доме”
В стране началась перестройка. Разваливался Союз. Накатило новое время. В 1990 году Игорь, будучи на гастролях в Норвегии, неожиданно решил там остаться. Он мечтал о достойной жизни для своей семьи.

— Брата приютил в своем доме состоятельный норвежец Кушерон. Ему нужен был учитель музыки для дочери Юли и сына Давида. Советская школа преподавания классики ценилась во всем мире, а Игорь зарекомендовал себя прекрасным скрипачом и преподавателем.

Жил брат на нелегальном положении в закрытом наглухо доме, практически не выходя на улицу. Занимался с детьми Кушерона и копил деньги на дом, чтобы Наташа с сыном смогли переехать к нему в Норвегию.

— Почему Игорь Рыбак выбрал эту северную страну?

— Брат мне признавался: “Ну кто бы я был в Германии или во Франции? Лучше выступить с концертами в маленькой стране (в Норвегии всего 4,5 млн. жителей), где все тебя любят и боготворят, чем в большой, где тебя никто не знает. К тому же норвежцы очень музыкальный народ, который обожает и классику, и народную музыку.

Вскоре от брата я получил весточку и подарок. Зная мою любовь к роскоши, Игорь прислал мне шикарный тонюсенький дипломат из чистой кожи лучшей французской чемоданной фирмы. Изящная диковинка вызывала неизменный интерес — как кусочек зарубежной притягательной жизни.

Сначала я Игоря осуждал. Как же — перебежчик! Только побывав в гостях у брата, понял, насколько Игорь счастлив в этой северной стране с суровым климатом и природой. Через год брат получил вид на жительство, начал официально работать в оркестре оперного театра. Экономил каждую копейку, исхудал. Через три года, накопив первоначальный взнос для покупки дома, он перевез в Норвегию жену и сына. Денег на самолет не хватило, родные добирались до Осло на поезде.

Обосновалась семья в трехэтажном доме (в других норвежцы просто не живут) в городке Нессоден — в сердце норвежского рыболовного хозяйства, престижном пригороде Осло.

— К Игорю приехала тут же погостить наша мама, бабушка Саши. Удивительно, но как только Рыбаки приобрели просторный дом, их соседу по коммунальной квартире — алкашу Жоре — дали отдельную квартиру. Наша мама осталась в двухкомнатной квартире одна. Вот как судьба распорядилась: буйный сосед Жора будто специально был послан брату, чтобы подтолкнуть его к отъезду. Игорь в дальнейшем милиционера–алкоголика вспоминал даже с благодарностью.

Приехав к брату, я удивился — у домов нет никаких заборов, кругом цветы растут. Другой мир. Рядом с домом брата живет миллионер, но усадьба у него скромная. В Норвегии не принято выставлять достаток напоказ. Игорь прекрасно говорит по-норвежски, но его умница-жена Наташа еще больше преуспела в изучении языка. Помню, она не переставала удивляться: “Здесь практически нет алкоголиков. Норвежцы умеют веселиться без спиртного”.

Сашина бабушка, погостив в Нессодене, отмечала: “В этой стране даже собаки воспитанные”. А вот у самих Рыбаков псина — шумная зверюга. Миттельшнауцера Синди купили 11 лет назад для Саши. Но водить на дрессировку собаку пришлось Наташе. Псина хоть и выполняла команды только на норвежском языке, но воспитана была чисто по-русски.

— На работу в оперный театр в Осло брат ездил на пароме. Я с ним проехался однажды. Кругом — фьорды, красота. Путь занимал полчаса. Вкалывали оба Рыбака будь здоров! Игорь работал в трех оркестрах: в детском, подростковом и молодежном. Плюс у него была своя частная скрипичная школа с 30 учениками. Я видел, что даже в субботу и воскресенье к нему домой приходили ученики со скрипками. У брата было редкое умение — увлечь детей классической музыкой.

Сашина мама — Наталья Валентиновна — тоже оказалась в Норвегии довольно востребованным пианистом, она аккомпанировала известной певице, преподавала в школе, сотрудничала с известными хоровыми коллективами, а по выходным играла в церкви на органе.

Конечно, приходилось трудиться и Саше. Вечерами они с отцом виртуозно играли на скрипках классику и норвежскую народную музыку.

— Когда племяннику было 12 лет, к ним в дом приехал импресарио королевского двора. Вскоре всей семьей Рыбаки выступили перед королевской семьей и ее гостями.

— Дома Рыбаки говорят между собой по-русски?

— Только по–русски. Сашка, когда сердится, переходит на норвежский. Ругаться матом по-русски он не умеет. Все детские годы Игорь читал сыну на ночь книги на русском языке. Особенно в семье обожали Диккенса и Чехова. Но норвежская школа дала о себе знать. Саша шесть лет учился в начальной школе, потом 3 года — в средней. В 13 лет подросток вообще перестал читать русские книги. Он чувствовал себя норвежцем. Русский язык казался ему ни к чему. Даже письма, которые я им присылал, он просил прочитать маму.

— Саша на кого похож внешне?

— На маму, Наташу. Улыбка ее, и нос слегка курносый.

— Бабушка была постоянно рядом с Сашей в Норвегии?

— Мария Борисовна — святая женщина. Вы не поверите, когда умер отец и она узнала, что его жена лежит одинокая и парализованная, она поехала за ней ухаживать. Позже ее родная сестра начала слепнуть, и она поехала к ней в Витебск.

“Ничего красивее Москвы не видел”

— Кто играет на скрипке, тот, как правило, хорошо владеет гитарой.

— Верно, и Игорь, и Александр прекрасно играют на гитаре. В доме у них постоянно звучат авторские песни — Городницкого, Никитиных, Берковского, Визбора. Игорь сам пишет прекрасные песни.

— Часто музыканты бывают хлюпиками, физически неразвитыми людьми. Чего не скажешь про старшего и младшего Рыбаков.

— Игорь — заядлый путешественник. Помню, на первые свои офицерские деньги я купил ему в подарок резиновую лодку. Так он прошел на ней все реки Белоруссии. К путешествиям он приобщал и сына. Живя уже в Норвегии, они частенько уходили в горы, поднимались на ледники. Летом, оседлав велосипеды, колесили по серпантину горных дорог, ходили на паруснике по фьордам. К тому же в Норвегии спорт возведен в ранг национальной политики. Норвежцы — очень спортивная нация. Саша, например, окончил курсы преподавателей по фитнесу. Получил диплом. Неудивительно, что на “Евровидении” он предстал в хорошей физической форме.

— Александр Рыбак вырос в Норвегии, наверняка отдает предпочтение копченой лососине и селедке в тесте?

— Нет, он обожает драники с мясом, которые белорусы называют “колдунами”.

— Племянник гостил у вас в Москве?

— Когда Саше было 15 лет, по обмену талантливыми школьниками он приехал в Москву. Я решил устроить племяннику прослушивание у известного музыканта — Эдуарда Грача, которого негласно считали первой скрипкой страны. Мы пришли в консерваторию, как и было оговорено, в час дня. Прождали профессора до трех часов. Саша рассмешил меня, заявив: “По-моему, этот джентльмен не совсем джентльмен”. Спустя еще час племянник блестяще играл ре–минорный концерт финского композитора Яна Сибелиуса. Эдуард вынес вердикт: “Какой талантливый юноша. Я бы очень хотел, чтобы он занимался у меня”. Маэстро нечасто делал подобные предложения, и за него, несомненно, нужно было хвататься. Но Наташа и Игорь не решились оставить в Москве пятнадцатилетнего сына. Он продолжил образование в Осло.

Помню, в Москве был страшный мороз, а Сашка, выросший в северной стране, чувствовал себя замечательно. Он к тому времени успел побывать во многих странах мира. Но, увидев заснеженный Кремль, Красную площадь, сказал: “Ничего красивее Москвы не видел”.

“Ведь я уже проклят…”
Родители прочили Александру карьеру скрипача. Юноша был, несомненно, одарен: участвовал в концертах, занимал первые места в скрипичных конкурсах. Но юноша бредил не только Моцартом, но и “Битлз”, и Стингом.

Сам отец расширил ему рамки классической музыки: вместе они играли на скрипках в норвежском мюзикле Мортена Хакета, руководителя группы A-ha. С гастролями проехали Европу, Америку, Китай.

Так же как отец, Александр начал писать песни.

— Помню, я приехал к ним в Нессоден, Саша показал мне удивительно красивую песню “Ангел”. Все партии — пианино, скрипку, вокал — он исполнил сам, а потом наложил, соединил все в единой композиции. Знаю, что потом он участвовал в норвежском аналоге передачи “Фабрика звезд” — “Идол”. Следом отхватил премию фонда Андерса Йахреса в области культуры.

— Куда потратил премиальные деньги?

— Насколько я знаю, он получил 100 тысяч крон, купил акции и телевизор с огромным жидкокристаллическим экраном. Зная, что Игорь с Наташей целых 18 лет продолжали выплачивать кредит за дом, я поддел племянника: “Саша, а маме с папой что–нибудь из денег перепало?” Он с присущим ему юмором выдал: “Шурик, ты разве не знаешь, что родители должны помогать детям!”

Сашка был страшно увлечен как музыкой, так и компьютерными играми. Он меня все время тащил показать, чего он добился в той или иной игре.

Поступив в консерваторию, Александр от родителей съехал. Уже три года он снимает небольшую квартирку в центре Осло.

— Год назад, будучи уже известным скрипачом и вокалистом, Саша, как принято в Норвегии, на все лето отправился в странствия по стране, стал бродячим музыкантом. Он кочевал по домам — с одного двора в другой. За кров и еду он давал деревенским жителям концерт на свежем воздухе. Родители были не против: такие путешествия дают возможность увидеть новые красивые уголки страны, а также изучить местный фольклор и себя показать.

— Говорят, Александр уже должен был закончить консерваторию.

— Да, в этом году.Но все силы были отданы “Евровидению”.В августе он собирается защитить диплом: отыграть концерт в оперном театре. А потом пересдать многиепредметы.

— То, что Саша решил принять участие в конкурсе, было полной неожиданностью?

— Все удивились! Он рискнул, так же как его отец 18 лет назад, когда решил остаться в Норвегии. Все вышло спонтанно. Племянник послал диск со своими песнями на конкурс, и ему тут же перезвонили, пригласив в студию. Его “сказочную песню” очень украсило скрипичное соло — очень похожее на инструментальные народные композиции. На отборочном туре “Евровидения” в Осло Саша обогнал коренную норвежку. За него проголосовали 700 тыс. телезрителей, за поп–певицу Туне Дамли Оберге — 120 тыс. Норвежцы считали Сашу абсолютно своим.

— На “Евровидении” Александр выступал в простой белой рубашке, брюках и жилетке. Это говорит о его непритязательности в одежде?

— Ему нужно было создать образ юноши из сказки. А вообще норвежцы отдают предпочтение практичной одежде. В консерваторию могут прийти в спортивном костюме или в шортах. Но Саша — до мозга костей Рыбак, щеголь. Он носит одежду известных марок. Даже нижнее белье у него сплошь фирменное.

— Александр пел: “Я влюблен в сказку, хоть это и больно. И мне все равно, потеряю ли я рассудок. Ведь я уже проклят…” Эта песня автобиографична?

— Со скрипачкой Ингрид Берг Мехус у Саши случилась первая любовь. Это было 5 лет назад. Девушка его любила, Саша охладел, потом все изменилось с точностью до наоборот. Но, к сожалению, в жизни все проходит: и плохое, и хорошее. Чувства ушли, а память о счастливом времени, когда жизнь казалась сказкой, осталась и воплотилась в песне.

— А машина, мотоцикл у Саши есть?

— Удивительно, но в семье Рыбаков машину водит только Наташа. У них в гараже стоит один старенький “Фольксваген”. Прямо от их дома ходит к островам и к Осло паром.

— Саша Рыбак знает, что у него есть сводная сестра?

— Конечно. Они все вместе с отцом как–то путешествовали.

“Тысячи норвежских мам хотят иметь зятя — Рыбака”
Сразу после победы на “Евровидении” Александр вернулся в Осло. Как только самолет подкатил к терминалу, четыре пожарные машины щедро стали поливать лайнер водой. Александра Рыбака встречали в Норвегии, как уходящего на пенсию пилота.По местным меркам - это проявление высшего признания.

— Я созванивался с Игорем и Наташей. Они также ошеломлены.Главные часы Норвегии, расположенные на башне ратуши в Осло, шесть раз в сутки вызванивают мелодию их сына “Fairytale”. “Сказочная песня” Александра стала практически вторым гимном страны, а он сам — национальным героем. Знаю, что на популярном интернет-сайте создана группа под названием “Матери, которые хотят иметь Рыбака в качестве своего зятя”. Количество заявок там уже превысило тысячу.

— Саша не заболел звездной болезнью?

— Думаю, что нет. Прибыв в свой родной городок Нессоден, он в первую очередь на школьном дворе дал концерт для местных жителей.

Золотой дождь между тем продолжал сыпаться на норвежского эльфа.

Президент Белоруссии Лукашенко прислал за Александром и его мамой в Осло личный самолет, дабы они приняли участие в жюри конкурса “Новые голоса Беларуси” в Минске. Также на президентском борту Александр Рыбак прибудет на XVIII Международный фестиваль искусств “Славянский базар”, который будет проходить в его родном Витебске.

— Знаю, что во Франции Игорь встретился с Александром Зацепиным. Композитор пожелал, чтобы Саша исполнял его песни. Конечно, брат счастлив. Все, что не удалось ему, воплотил в жизнь его сын.