Где же наши детки?

Иду я по проспекту Гядиминаса и сам не понимаю, почему у меня такое хорошее настроение и хочется всем прохожим улыбнуться. Покопался немного в своем подсознании и понял: в течение пятнадцати минут я встретил двух молодых женщин в интересном положении. Целых двух! Согласитесь, что это такая редкая по нынешним временам картина, что поневоле улыбнешься и пожелаешь будущим мамашам и их готовящимся к выходу на белый свет чадам доброго здоровья и всего-всего наилучшего.

Тут как-то поневоле задумался, как затих на лето двор со спортивной площадкой в нашем микрорайоне. Можно было бы, конечно, вообразить, что вся молодая поросль из многоквартирных домов, обрамляющих площадку, разъехалась с родителями по курортам, или без родителей по оздоровительным лагерям. Только почему-то не очень верится в такое жизнеутверждающее предположение. Район наш не из зажиточных, здесь, как я полагаю, не живет тот 1% богатых, который насчитали в литовских городах социологи. Будь всё так хорошо, благотворительные организации не просили бы нас с экранов телевизоров пожертвовать хотя бы несколько литов для организации отдыха детей из неблагополучных семей. Просто детей стало меньше, и это уже невозможно не заметить.

Тем не менее, даже столь сильно уменьшившееся в численности подрастающее поколение наши государственные структуры ухитряются потерять. Все службы, от полицейских до социальных и образовательных, не могут разыскать около 3 тысяч ребятишек в возрасте от 7 до 16 лет. Во всяком случае, эти дети-невидимки не посещают, как положено, школьные заведения и пребывают в никому не известных местах. Ну а наших дошколят и тех, кто переступил шестнадцатилетний рубеж, вообще никто не считает и не ищет. Этот своеобразный литовский феномен каждый из политиков пытается объяснить по-своему. Одни уверяют, что детишки благополучно отбыли с родителями за рубеж и там постигают азы науки в школах на чужом языке, другие уверены, что это злыдни родственники не пускают детей учиться. Зато исправно приходят получать социальные пособия, в том числе и на детей. Мол, лишим нерадивых мамаш пособий, и дети тут же объявятся в школах.

В последнем случае я чего-то недопонимаю. По-моему, даже самые отпетые пропойцы- родители не могут восставать против учебы. На худой конец им абсолютно безразлично, посещает ребенок школу или нет. Но в таких тяжелых случаях за асоциальными семьями вроде как приглядывают социальные службы. А ещё у нас есть службы по охране прав ребенка, службы, которые занимаются несовершеннолетними, правоохранительные органы, отделы просвещения и очень много других организаций. А теперь представьте, сколько по всей стране наберется людей из этих инстанций, которые конкретно получают свою зарплату за то, чтобы каждый нормальный литовский ребенок посещал школу и никто ему в этом не препятствовал. Думаю, что таких работников тысячи три, если не больше. И если каждый из них поинтересовался бы судьбой хотя бы одного потерянного для образования, а значит и для государства ребенка, все наши дети были бы наперечет. Но, видимо, эти специалисты заняты в основном написанием справок по европейским лекалам, в которых рапортуют о том внимании и заботе, которой окружены в стране литовской дети.

Хотя, если вдуматься, то всем специалистам по работе с детьми было не до своих обязанностей. Целый год всю страну волновала судьба только одной девочки, дочери Кядиса и Станкунайте. Её изымали из дома родственников так, как не штурмуют и крепости, где засели отчаянные террористы. Политики, журналисты, врачи и психологи раскрывали всё это время новые подробности её биографии и поведения родственников. И сейчас малышка шагу не ступит без телохранителей и других представителей заботящегося о ней государства, которые исправно получают вознаграждение за свой тяжелый труд. О судьбе других детей, тех, кто остался, как говорится, за кадром, мы знаем мало. Разве что из уголовной хроники, когда в очередной раз ужасаемся зверской расправе подростков над своими сверстниками и не можем понять, откуда в неокрепших душах берется такая жестокость?

Можно, конечно, закрывать глаза на проблемы, связанные с детской преступностью, найти объяснения феномену исчезновения из общественного поля нескольких тысяч наших юных сограждан. Можно, конечно, пожертвовать деньги на организацию досуга неблагополучных подростков, но ведь эти меры только капля в море безысходности и неустроенности.

Как ни печально это звучит, но государству не нужны ни старики, что понятно, ни дети. Слишком много хлопот доставляют последние чиновникам всех уровней, которые давно уже отвыкли работать с живыми людьми, а может, и никогда не умели. Кажется, система «одно окошко», призванная бороться с бюрократией, на деле породила класс бездушных чинуш, которым уже не приходится встречаться глазами с теми, чьими судьбами они вершат.

Поэтому я не удивлюсь, если после окончательного подведения итогов переписи нас окажется гораздо меньше трёх миллионов. А тех, которые в одночасье испарились, никто и не будет искать. Лишние для государства люди, как лишними оказались растворившиеся в бюрократическом тумане дети.

Вот почему я так радуюсь, когда вижу беременных женщин или мамаш с колясками. Вопреки государственной стратегии они отваживаются в наше сложное время рожать и готовы воспитывать своих малышей, добиваться для них лучшей доли. Может быть они, или, в крайнем случае, их малыши спасут наш безумный мир и сделают его лучше и справедливее?

Обыватель